Стеклянный лес. Синтия Суонсон

он открыл глаза и заговорил.

      Я этого не помню, но мне сказали, что я спросил, где нахожусь, и попросил воды.

      Вскоре он был переведен в госпиталь для выздоравливающих в графстве Уорик, а осенью оказался на транспортном судне, направлявшемся в Америку.

      Силья мечтала о возвращении мужа с самого момента его отбытия на фронт. Она представляла, как при виде ее глаза Генри вспыхнут обожанием, как он заключит ее в объятия, зароется лицом в ее волосы и вдохнет исходящий от нее аромат.

      – О, куколка, как я по тебе скучал, – скажет он, и глаза Сильи наполнятся слезами.

      Корабль Генри прибыл в Нью-Йорк ненастным ноябрьским днем. Силья знала, что муж не сможет сразу отправиться вместе с ней домой. После высадки на берег ему надлежало пройти все необходимые процедуры, а это могло занять несколько дней. И все же она взяла с собой на пирс Микаэлу и Руби в надежде, что сможет увидеть его хоть одним глазком. Женщинам показалось, что они ждали целую вечность. Не в силах стоять на одном месте, Силья ходила взад и вперед, притопывая по каменному пирсу подобно танцору на важном просмотре. Руби бегала вокруг, гоняя чаек, а Микаэла, неуклюже переваливаясь, следовала за ней. Наконец по трапу начали спускаться люди.

      В толпе солдат Силья разглядела Генри, опиравшегося на трость, выкрикнула его имя и подняла вверх дочь. Генри повернулся к ним, слабо помахал рукой и направился вместе с товарищами к поджидавшим на пирсе автобусам.

      Через два дня он приехал в Алку. Силья предложила его встретить, но Генри отказался.

      – Я в состоянии добраться до дома самостоятельно, – сказал он по телефону. – А ты жди меня вечером.

      Заметив его, медленно бредущего по Сорок третьей улице с тростью в руке и с вещевым мешком за плечами, она бросилась вниз по лестнице, выбежала во двор и воскликнула:

      – Генри!

      Муж чмокнул ее в щеку, порывисто обнял одной рукой за плечи и веселым, но усталым голосом произнес:

      – Привет, Силья.

      Она настолько ошалела от счастья, что крепко обняла мужа, совершенно не подумав о его состоянии. Генри вдруг начал заваливаться, и Силья разжала объятия и сделала шаг назад. Опершись на трость, Генри восстановил равновесие, и взгляды супругов встретились.

      – Прости, – прошептала Силья.

      Генри, ничего не говоря, посмотрел на жену так, словно никак не мог взять в толк, кто она такая.

      На крыльце дома появилась Микаэла, державшая на руках Руби.

      – Познакомься с дочерью, – произнесла Силья. – И с моей матерью Микаэлой.

      Микаэла протянула зятю девочку, глаза Генри расширились от восхищения, и в душе Сильи блеснул луч надежды.

      – Она красавица, – прошептал он и пощекотал девочку под подбородком. – Привет, красавица Руби.

      А затем неуклюже протянул Микаэле левую руку, так как правой сжимал трость.

      – Мэм.

      Микаэла кивнула и пожала руку зятя.

      – Идемте в дом, Генри.

      Развернувшись, она зашагала вверх по лестнице. Генри и Силья молча последовали за ней.

      Ночью