Национальный состав Красной армии. 1918–1945. Историко-статистическое исследование. Алексей Юрьевич Безугольный

Красной армии насчитывалось шесть военных округов (Московский, Петроградский, Ярославский, Уральский, Приволжский, Орловский) общей численностью личного состава 143 328 человек (в том числе командного и инструкторского состава – 5149, пехотинцев – 90 883, пулеметчиков – 7048, кавалеристов – 6138, остальных – 34 110 человек)[345].

      Из представленных в таблице 7 материалов хорошо видно, что в этот период наиболее многочисленный и организованный сегмент национальных частей составили латышские формирования. Также заметны воинские формирования мусульман, о которых речь пойдет несколько ниже.

* * *

      В первые месяцы революции синкретизм и неразвитость советских органов власти способствовали тому, что формирование национальных частей не было исключительной прерогативой военного ведомства. Многие совдепы и ревкомы формировали их по своему почину на местах. В центре прямую конкуренцию Наркомвоену в первый период существования советской власти (примерно до конца 1918 г.) составлял Народный комиссариат по делам национальностей, возглавлявшийся И.В. Сталиным. Вобрав в себя десятки национальных комиссариатов, Наркомнац вмешивался в любые государственные вопросы, связанные с национальным строительством, в том числе и в военные.

      Политика советских ведомств в отношении национальных формирований была непоследовательна и сильно зависела от текущих событий, сиюминутных впечатлений и компетенций большевистских властей. Точнее, полного отсутствия компетенции. Принявший 13 марта 1918 г. должность наркомвоена Л.Д. Троцкий, ставший впоследствии символом Гражданской войны, годы спустя признавался: «Был ли я подготовлен для военной работы? Разумеется, нет… Мне самому приходилось начинать с азбуки»[346]. Это же можно сказать почти обо всем руководящем составе Наркомвоена и Наркомнаца, принимавшем политические решения о национальном сегменте военного строительства. Мало кто имел даже опыт срочной службы, не говоря об участии в военном строительстве.

      Представления о путях развития вооруженных сил формировались непосредственно во время Гражданской войны. В случае с национальными частями, с одной стороны, имелся, безусловно, позитивный (впомним латышских стрелков) опыт применения национальных воинских частей. С другой стороны, недавняя эпопея с национализацией Русской армии указывала на крайнюю ненадежность и конъюнктурность таких формирований. В глазах советской власти большинство национальных частей были скомпрометированы своей нелояльностью большевизму. Отношение к ним в течение всей Гражданской войны было настороженным, и поэтому нередко под влиянием момента принимались противоречивые решения. Например, 28 апреля 1918 г. Наркомат по военным делам сформировал специальную комиссию из представителей всех заинтересованных национальных комиссариатов для обсуждения на высоком уровне («в Кремле») «намечавшейся организации Военным комиссариатом особых национальных полков»[347]. Но уже 14 мая 1918 г. наркомвоен Л.Д. Троцкий приказал при формировании частей строго руководствоваться

345

Подсчитано автором по: РГВА. Ф. 11. Оп. 5. Д. 257. Л. 70–130.

346

Троцкий Л.Д. Указ. соч. С. 337, 345.

347

ГАРФ. Ф. Р-1318. Оп. 1. Д. 2. Л. 13.