Неспящая. Двоедушники. Наталия Шитова

отношения не имеет к моему бизнесу. Кого хочу, того и беру в долю и посвящаю в дела, не спрашивая супругу. Она вычеркнула Никиту из своей жизни – это был её выбор. Я от сына не отказывался, и, как вы видите, мы прекрасно ладим. За исключением, разве что, разговоров на эту сложную тему. Поэтому я вас попрошу, когда зайдёт речь о том, чтобы Никита вернулся…

      – Простите, но я не уверена, что об этом зайдёт речь. Я так понимаю, во все ваши приезды сюда вы только и делаете, что достаёте его этим вашим бизнесом… И он ни разу об этом не сказал. А значит и не скажет.

      Корышев недобро прищурился:

      – Ну так значит вы сами ему скажете. Можете даже не скрывать, что это я вас просил. Я хочу, чтобы вы – если вы, конечно, на самом деле любите моего сына и желаете ему лучшей судьбы – чтобы вы сами сказали ему об этом и направили его туда, где ему место. Видите ли, милочка, я состоятельный человек, и я не в силах проесть столько, сколько приносят мои капиталы. И мне не жаль денег на благое дело. Я готов финансировать эту вашу богадельню в том объёме, в котором это понадобится вашему уважаемому дядюшке, но мне нужен мой сын!

      – Я не поняла, вы что, пытаетесь выкупить Никиту у меня?!

      – Мой сын нужен мне рядом со мной. Сейчас, – холодно подтвердил Корышев. – Мне не важно, как именно это выглядит через ваши розовые очки. Мне нужен мой сын.

      – Мне тоже нужен ваш сын.

      Корышев всплеснул руками:

      – Я смирился с тем, что у меня есть внук неизвестно от кого, так что я вынесу и невестку неизвестно откуда, это вообще не проблема! Поймите, наконец, мне нужно, чтобы Никита уехал из этой чёртовой глуши и занялся тем, что ему предназначено. Уедет он один или с вами вместе – мне безразлично!

      – Я не смогу его заставить.

      Корышев крякнул с раздражением и желчно поморщился:

      – Его никто не сможет заставить, я знаю. Но ваше мнение он услышит и обдумает. Это будет на пользу. Если вы, конечно, скажете именно то, что нужно. А вы должны сами чувствовать, что нужно сказать, чтобы вытащить своего любимого мужчину из этого, простите, вонючего болота…

      Он принялся садиться в машину и прежде, чем закрыть дверцу, оглядел меня с головы до ног. Взгляд цепкий и расчётливый.

      – Сын утверждает, что вы умница и добрая душа. Вот и сделайте, как ваша добрая душа вам подсказывает.

      Дверь захлопнулась, машина уехала. Как Никита подобрался сзади, я даже не услышала.

      – Что отец от тебя хотел? – спокойно спросил он.

      – Догадайся.

      – А, – равнодушно отозвался Никита. – Ясно. Можешь считать, что ты выполнила его просьбу. Ты всё сказала, я всё услышал.

      – Но я ничего не сказала. Что же ты услышал?

      – Неужели ты думаешь, что начни ты сейчас мне объяснять, как важен для меня отцовский бизнес, я изменю своё решение?

      – А если попросить Макса помолчать, чтобы Никита мог обдумать всё сам, один?

      – Никита давно всё обдумал, – уверенно сообщил он. – Очень давно.

      – Ты совсем не хочешь помочь отцу? Ты и тут, конечно,