Живи, Алонзо. Михаил Игоревич Бушай

и общались, или просто молча наблюдали за нашими детьми. Я бы держала тебя за руку и знала, что ты рядом”. Аньезе повернула голову и посмотрела в сторону, будто рядом с ней идёт Никколо… Но никого рядом не было.

      Никколо убили на одной из многочисленных забастовок рабочих, когда Алонзо был ещё совсем маленьким. Женщина тяжело вздохнула и продолжила глядеть вперёд, на мальчишек. Она перестала плакать об этом давным-давно, а вот думать – не переставала никогда.

      Аньезе, погрузившаяся в собственные мысли, и ребята занятые “охраной”, даже не заметили, как преодолели несколько километров пути и вдалеке уже виднелась деревня.

      – Мам! – кричал Алонзо, бежавши обратно вместе с другом. – А почему тут нет полей? Где рабочие?

      – Не знаю, – глядя по сторонам, ответила она, – может поля находятся с другой стороны деревни.

      Идя по дороге, устремлённой вверх, они с детьми наконец-то дошли до первых домов, мало чем отличающихся от тех, что были в их родном селении, единственное, что на улице не было ни души. Пройдя чуть дальше, в одном из окон двухэтажного дома показалась старушка.

      – Buongiorno! Questo e Giallonardo? (Это Giallonardo?) – спросила Аньезе.

      – Che cosa?! (Что)?!

      – Questo e Giallonardo?!

      – Sie!

      – Мы пришли на поминки, семьи Cattaneo.

      – Che cosa?!

      – Мы пришли на поминки, семьи Cattaneo! Подскажите, куда идти?!

      – Cattaneo, – старушка повторила фамилию и перекрестилась.

      – Alla fine e a sinistra (до конца и налево)!

      – Grazie!

      Аньезе и мальчишки продолжили идти прямо. Помимо парочки котов, по-прежнему никто не показался. Судя по всему, это была крайняя улица деревни, потому что по левую сторону находился лишь один ряд домов, а по правую несколько, и улочки вели также вправо.

      Окончание домов по левую сторону уже было видно. Из крайней двери вышли две женщины. Они о чём-то говорили с третьей, стоявшей в дверном проёме. Затем, те женщины поцеловали в обе щеки третью и пошли вдоль улицы. Встретившись взглядом, они поприветствовали Аньезе с детьми и пошли дальше, а она с ребятами подошли к дому.

      – Buongiorno, Джиселла! Примите наши соболезнования, – сказала Аньезе и посмотрела на ребят.

      – Примите наши соболезнования, – почти что в один голос сказали мальчишки, глядя на женщину в тёмной одежде.

      – Grazie. Проходите.

      Аньезе отдала Алонзо лепёшку, а вино его другу. Они зашли в дом, женщина провела их на кухню. Всё пространство вокруг деревянного стола, было занято людьми. Они ели хлеб и вели разговор. Под стеной сидело несколько детей, на вид, сверстники Алонзо. Увидев новые лица, разговор приостановился.

      – Позвольте представить, Анджело Гуичиардо и Алонзо Диджиторио – мальчики которые нашли маму, и их сопровождающая, Аньезе Диджиторио.

      Кто-то моргнул, кто-то кивнул в знак приветствия, а кто-то не проявил реакции вообще. Один из сидевших за столом мужчин встал из-за стола, подошёл к мальчикам и сказал:

      – Grazie. Я муж Джиселлы, присаживайтесь.

      Ребята подошли к столу и собрались уже залазить на стулья с вином и хлебом в руках.

      – Алонзо, Анджело, сначала положите на стол, а потом уже садитесь, –