Затерянные в Полынье. Александр Трапезников

сапогом. – Бациллы демократии, – равнодушно добавил Густав Иванович. – Сейчас ведь вновь разрешено ляпать любые партии и движения.

      – Все как у людей?

      – А вы как думали? Цивилизация добралась и до наших богом забытых мест.

      – А полицейский тут для чего? Чтобы не произошло столкновения и коитуса с «Движением свободных отцов Полыньи»? ДСОП.

      – Нет, – усмехнулся доктор. – Очевидно, блюститель просто идет по своей надобности.

      – Но в ногу с матерями-девственницами Полыньи. А этой «надобности», мне кажется, ему уже хватит. Судя по цвету мордэны, напоминающей «Страну багровых туч». То бишь утреннюю звезду – Венеру.

      – А вы наблюдательны, Вадим Евгеньевич. Да-с, господин Громыхайлов страдает этой извечной русской болезнью.

      – Ну отчего же она только «русская», Густав Иванович? Вы, немцы, нам всегда льстите. Если не идете завоевывать.

      – Я обрусевший немец, – несколько обиделся Мендлев. – Мои предки приехали в Россию триста лет назад. И честно ей служат.

      – Не сомневаюсь. А здесь-то как оказались?

      – Судьба-с. А точнее – Минздрав-с.

      Вот так, мило беседуя, мы подошли к продуктовому магазинчику, который представлял собой одноэтажное, хотя и чрезвычайно длинное и широкое здание. Называлось оно, естественно, «Супермаркет». Внутри помещение было разделено на несколько отсеков, где имелись и съестные припасы, и хозяйственные принадлежности, и кое-что из одежды, обуви, и даже некоторые ювелирные изделия. Вернее, бижутерия.

      У прилавка застряло человек пять-шесть покупателей, а продавщица (она же и хозяйка магазина) сидела за кассой. На ее широкоскулом и крутобровом лице тоскливо моргали глаза испуганной оленихи.

      – Зинаида Алексеевна! – вкрадчиво обратился к ней доктор Мендлев. Я заметил, что у него несколько необычная, осторожная манера общения с людьми, словно он каждого считал своим будущим пациентом, который в данный момент передвигается на своих двоих лишь по странному недоразумению. – Не привозили ли еще лекарства по моему списочку?

      – Только обзидан и сомапакс, – механически ответила продавщица, заглянув в бумажку.

      – Что ж! Давайте хоть это, – вздохнул доктор. – И пять банок шпрот.

      Я побросал в сумку различные консервы, выбрал для Милены симпатичное лазуритовое колечко, расплатился и вышел из магазина вслед за доктором Мендлевым.

      – Героическая женщина, знаете ли, – произнес он. – Сына приговорили к пожизненному, а она держится.

      – Так ведь он, насколько мне известно, сбежал?

      – Точно-с. – Доктор удивленно вскинул брови. – А ваш Абвер неплохо работает.

      – Сигуранца, – поправил я. – Для того и прибыл, чтобы навести кое-какие справки.

      – Какие же?

      – По поводу смерти моего деда. – Я решил, что пора переходить в наступление. – У меня есть подозрение, что он умер не своей смертью.

      – Да? Зайдем теперь в булочную? – предложил доктор, никак не среагировав