Свет тысячи звёзд. Леони Ластелла

просто принять тот факт, что потребности Бена важнее, чем мои.

      Мама сделала все для того, чтобы я могла учиться, хотя это и требует от нее очень многого. Я должна быть благодарна за этот шанс и не жаловаться, что мои будни отличаются от жизни любой другой девушки моего возраста.

      Ни Бен, ни мама не выбирали такую жизнь. Никто из нас не выбирал. Но так уж вышло. Рождение брата с аутизмом иногда требует жертв, но несмотря ни на что, я рада, что мама, Бен и я проживаем это вместе. У нас есть мы. Мы счастливы. По крайней мере, большую часть времени. И все же какая-то скрытая, эгоистичная часть меня грустит о том, что я никогда не узнаю, стоит ли Эштон того, чтобы обратить на него внимание.

      – Я устала, – вру я, чтобы помочь Бену. Я перелистываю карты, пока не появляется его фотография, на которой у него маленькие покрасневшие глаза, где он как кукла висит на одном из кухонных стульев.

      Бен смеется. Эта фотография всегда заставляет его смеяться, и я воссоздаю эту позу, просто чтобы еще раз услышать смех брата. Затем я переворачиваю карточки до тех пор, пока фотография, на которой изображены мама, папа, я и новорожденный Бен, не оказывается наверху стопки. Мы все сияем, словно Пасха, наши дни рождения и Рождество выпали на один день.

      – Ты устала или счастлива? – спрашивает Бен и неустанно продолжает сортировать свои хлопья.

      Это хорошее утро, поэтому я касаюсь его руки. Только ненадолго. До тех пор, пока он может выдержать близость.

      – Мы счастливы.

      – Потому что мы есть друг у друга, – продолжает Бен фразу, которую мама годами повторяет ему. Я не знаю, понимает ли он, что значат эти слова, но мне нравится, что он их произносит.

      – Именно потому что мы есть друг у друга, тигр.

      – У тигров острые зубы, и они живут в Азии. Это очень далеко отсюда. Я не тигр.

      Я смеюсь и тоже накладываю хлопья в тарелку, которая стоит на моем месте.

      – Ты прав, Бен. Ты не тигр.

      – Я просто ребенок, – он перелистывает свои карточки и кивает. – Мальчик.

      – Я знаю, сокровище.

      – У пиратов сокровища, – бросает Бен, и его голос остается монотонным, без интонации или ударений, которые сделали бы его слова шуткой. – Сокровища в основном из золота. Я – не сокровище, – говорит он.

      Иногда мне кажется, что он думает, будто у нас у всех не все в порядке с головой, потому что мы постоянно говорим неправильные вещи. Бен не понимает двусмысленности, что невольно вызывает смех.

      – Ты хочешь однажды стать пиратом?

      – У меня нет корабля, а река Кларк-Форк слишком мелкая для настоящего пиратского корабля. Кроме того, нужно быть взрослым, чтобы стать пиратом. У детей не должно быть оружия, – Бен подчеркивает свои слова постоянным движением запястья.

      – Верно, – признаю я. – Однако ты не знаешь, действительно ли Кларк-Форк такая мелкая. Мы можем пойти посмотреть.

      Бен, кажется, борется с собой. Ему нравится бывать на природе, а перспектива увидеть пиратский корабль весьма заманчива.