Свет тысячи звёзд. Леони Ластелла

мне придется вывести вас, то это будет иметь последствия, – размахивает телефоном Гейл, в то время как Эштон взбирается на стол, а затем балансирует над головами студентов, двигаясь к моему ряду.

      – Твой номер? – просит он, невзирая на тот факт, что профессор Гейл в самом деле звонит охране. – Я не сдамся.

      Он позволяет мне истолковать это как угрозу или как комплимент. И мое сердце стучит быстрее, распространяя глупое покалывание по всему телу. При этом я не должна находить в происходящем что-то хорошее. Я должна ненавидеть Эштона за то, что он уничтожил мой защитный барьер одним действием. И я, конечно же, не должна думать о его нежных прикосновениях или пристальном взгляде.

      Он спрыгивает на пустой стул передо мной, так что теперь мы совсем близко.

      – Если ты не дашь мне свой номер, они посадят меня.

      – Это зависит от тебя, – выдавливаю я. – Ты можешь просто уйти.

      – Так не пойдет. Не без твоего номера.

      Профессор Гейл наверняка поставил бы ему несколько диагнозов.

      Уилл, приятель Эштона из библиотеки, открывает дверь и делает беспокойные знаки рукой. Наверное, он стоял на шухере и теперь предупреждает о приближении охраны.

      – К сожалению, я слишком упрямый, когда дело доходит до вещей, которые важны для меня.

      Я важна для него? Моему мозгу требуется мгновение, чтобы обработать эту фразу и снова сосредоточиться на важном: действительно ли я хочу быть виновной в том, что у Эштона возникнут проблемы, или я считаю это разумным наказанием за то, что он смутил меня?

      – Эш, черт возьми, идем же, – в панике кричит Уилл и жестом извиняется перед профессором Гейлом только для того, чтобы затем лихорадочно махать Эштону. – Поторопись!

      Я вырываю из папки листок бумаги и царапаю на нем цифры. Я не буду виновата в том, что его поймает охрана. Он должен уйти отсюда. Я протягиваю ему листок, и он победно сжимает кулак, поднимает руки вверх, как будто заработал тачдаун, а затем с огромной скоростью перепрыгивает через столы в сторону двери. Это вызывает у меня тихий смех. «Убью его», – думаю я, прикусив губу. Эш приземляется рядом с Уиллом, поворачивается еще раз, а затем позволяет другу вытащить себя из аудитории. Дверь захлопывается. В течение нескольких секунд стоит тишина, прежде чем крик, бормотание и даже какие-то аплодисменты нарушают спокойствие. Прямо как Эштон, который нарушил мой покой.

      Глава 10

      Эштон

      – Ты достал? – Уилл все еще беспокойно оглядывается, хотя мы оторвались от охранников кампуса уже через две минуты. Это было связано не столько с нашими спортивными способностями, сколько с ежедневным потреблением пончиков двумя бездарями.

      В качестве подтверждения я перед носом Уилла размахиваю клочком бумаги, на котором написан номер Харпер. Даже ее почерк похож на нее. Без излишеств. Простой. Красивый.

      – И все-таки это было настоящее самоубийство, – толкает меня Уилл так, что я отступаю в сторону на пару шагов. – За такое ты мог бы вылететь из университета.

      – Мы