Мадонна. Дон Нигро

же, с тобой та же история. Я интересую тебя, потому что ты меня не понимаешь. Но иногда я задаюсь вопросом, нравлюсь ли тебе?

      МУНК. Я ничего не понимаю, мне мало кто нравится, но ты мне нравишься, должен это признать.

      ДАГНИ. Я бы нравилась тебе так сильно, не будь я такой красивой?

      МУНК. Ты бы нравилась мне также. Я бы просто с тобой не спал.

      ДАГНИ (бьет его по затылку). Видишь? Это доказывает, какие пустые и глупые мужчины, но также и то, что я люблю тебя больше, чем ты – меня, потому что я сплю с тобой, а ты – не красавец.

      МУНК. Правда? А я думал, что красавец.

      ДАГНИ. На самом деле ты довольно красив, но не так, как я. Особенно мне нравятся твои глаза. Я могу заглянуть в них так глубоко, что вижу Бога, где-то в них прячущегося. А может, дьявола. Кого-то, где-то, в очень темном и далеком месте. Мою судьбу.

      МУНК. Почему ты плачешь, когда я занимаюсь с тобой любовью?

      ДАГНИ. Я не плачу.

      МУНК. Плачешь. Только тогда я и вижу тебя плачущей. Я вызываю у тебя грусть?

      ДАГНИ. Ты счастлив во время секса и грустишь после, я грущу во время секса и счастлива после. Может, я счастлива, потому что все закончилось. Я не знаю, что это означает. Но пока и ты не будешь знать этого наверняка, я останусь такой же загадочной для тебя, как ты – для меня, и ты будешь любить меня чуть дольше, по крайней мере, пока не поймешь меня лучше или я не начну стареть или превращаться в уродину. Но до этого еще далеко, так, Эдвард?

      (Но МУНК уже отошел к мольберту и начал рисовать. В раздражении она надевает халат и выходит из комнаты в тот самый момент, когда раздается громкий стук в дверь, которая в глубине сцены).

      6. Стриндберг

      (СТРИНДБЕРГ стучится в дверь МУНКА в Париже, году в 1896).

      СТРИНДБЕРГ (стучит в дверь). МУНК! МУНК! ПРОСНИСЬ! МНЕ НАДО С ТОБОЙ ПОГОВОРИТЬ!

      МУНК. УХОДИ, СТРИНДБЕРГ!

      СТРИНДБЕРГ. НЕТ! НЕТ! ВПУСТИ МЕНЯ! ВПУСТИ!

      МУНК. ДВЕРЬ НЕ ЗАПЕРТА!

      СТРИНДБЕРГ (входит). Дверь надо запирать. Никогда не знаешь, кто может войти. Париж полон безумцев.

      МУНК. Ты знаешь, сколько сейчас времени?

      СТРИНДБЕРГ. Времени? Этот вопрос вне времени, Мунк.

      МУНК. Четыре утра.

      СТРИНДБЕРГ. Если ты знаешь, зачем спрашивал? Да и какая тебе разница? Ты не спал. Ты работаешь.

      МУНК. Об этом и речь.

      СТРИНДБЕРГ. Мунк, ты должен мне помочь. Моя жизнь в опасности. Это Поппофский.

      МУНК. Кто?

      СТРИНДБЕРГ. Поппофский. Ты знаешь. Польский писатель. Наш друг из Берлина, который женился на той шлюхе, как там ее зовут. Поппофский, прости Господи.

      МУНК. Пшибышевский.

      СТРИНДБЕРГ. Кто?

      МУНК. Пшибышевский. Не Поппофский. Станислав Пшибышевский.

      СТРИНДБЕРГ. Именно. И он пытается убить меня.

      МУНК. Как он может тебя убить? Мы – в Париже. Он – в Берлине.

      СТРИНДБЕРГ. Это его не остановит. Он может быть в Берлине, но он также и здесь.

      МУНК. Как он может быть в Париже и Берлине одновременно?

      СТРИНДБЕРГ. Он очень умный, Мунк. Поэтому такой опасный.