Перри Мейсон: Дело заикающегося епископа. Дело об удачливых ножках. Эрл Стенли Гарднер

часа они наслаждались возможностью отдохнуть, которая так редко выпадает людям, работающим вместе, делящим победы и поражения и так хорошо понимающим друг друга, что отпадала всякая необходимость в лицемерии, столь часто становящимся неотъемлемой частью человеческих отношений.

      И лишь когда унесли пустые тарелки из-под десерта, адвокат допил последнюю каплю ликера и со вздохом сказал:

      – Что ж, Делла, продолжим гонку за миражом и попробуем доказать, что это все-таки мираж.

      – Ты так думаешь?

      – Не знаю, и боюсь думать, что нет. В любом случае, давай позвоним Дрейку. Пусть подойдет в офис.

      – Послушай, босс, вот о чем я подумала, – Делла встала из-за стола. – Допустим эта женщина, зная об ордере на ее арест, выданном в Калифорнии, убежала в Австралию, и…

      – Ни слова больше, – Мейсон положил руку ей на плечо. – Давай не будем летать в облаках. Мы должны твердо стоять на земле. Позвони Полу Дрейку и скажи, что мы ждем его в офисе, а я поймаю такси.

      Она кивнула, но по глазам чувствовалось, что мыслями она вся в расследовании.

      – Разумеется, если епископ – самозванец…

      Мейсон наставил на нее указательный палец и согнул большой, будто это курок револьвера.

      – Молчи или стреляю!

      Делла рассмеялась.

      – Я позвоню Полу, пока буду пудрить носик, босс, – и исчезла в дамской комнате.

      Пол Дрейк постучал в выходящую в коридор дверь кабинета Перри Мейсона, и Делла Стрит впустила его.

      – Вижу, вы вкусно пообедали, – улыбаясь, отметил Дрейк.

      От ресторанной беззаботности Мейсона не осталось и следа. Лицо стало напряженным, взгляд пронзительным.

      – Что у нас с епископом, Пол? – спросил он.

      – Епископ в настоящее время может передвигаться самостоятельно, – ответил детектив. – Выписался из больницы и вернулся в отель. Правда, без шляпы. На голове столько бинтов, что видны только один глаз и кончик носа. Согласно последним донесениям, в таком виде едва ли он сможет читать проповеди.

      – А как эта Ситон?

      – По-прежнему в своей квартире на Западной Адамс-стрит. Не выходила оттуда. Вероятно, ждет звонка епископа, и не собирается уходить, пока он не позвонит.

      Мейсон нахмурился.

      – Нет в этом смысла, Пол.

      – А по-моему, это как раз и имеет смысл, – возразил детектив. – Она собирала вещи, когда мы заглянули к ней. Несомненно, готовилась к отъезду. Она признала, что собиралась в путешествие с епископом или с пациентом, с которым он собирался ее связать. Вот и ждет, пока епископ даст ей более четкие инструкции. Она сидит у себя с того самого момента, когда епископа отвезли в больницу.

      – Не уходила на обед?

      – Не открывала даже дверь черного хода, чтобы вынести мусор, – ответил Дрейк.

      – Твои люди следят и за парадной дверью, и за черным ходом?

      – Совершенно верно. Человек, который проследовал за ней из отеля, наблюдает за парадной дверью, а через пять минут после нашего отъезда другой мой сотрудник взял под контроль черный ход.

      – Делла