Мятежная весна. Морган Родес

Здесь обитает магия элементалей, но она заперта в моем мире, словно песок в песочных часах. И с тех пор как Родичи были сперва похищены, а потом и утрачены, песок неудержимо истекает. Это случилось, когда ушла из жизни последняя волшебница, обладавшая той же магией, что и ты. Ее звали Эва, и она тоже была бессмертной Хранительницей…

      – Эва – мое среднее имя! – удивилась Люция.

      – Верно, – кивнул он. – И это именно Эва, испуская последний вздох, сделала то самое пророчество. Она предрекла, что следующая волшебница родится через тысячу лет. Появится смертная девушка, способная управлять элементалями в точности как она сама. И эта девушка – ты. Король Гай с самого начала знал о пророчестве. Ему было известно, какой ты вырастешь. Поэтому-то он и воспитывал тебя, словно родную дочь.

      Разум Люции поистине не знал, за что хвататься в первую очередь.

      – А что произошло с Эвой? Если она была бессмертной Хранительницей, то почему умерла?

      – Она совершила ошибку, стоившую ей жизни.

      – Какую?

      Грустная улыбка тронула его губы.

      – Она полюбила не того. Смертный охотник заставил ее сбиться с пути, покинуть дом и тех, кто мог ее защитить. Этот человек погубил ее.

      Тут Люция заметила, что нечаянным образом сама придвинулась к Алексиусу. Причем настолько близко, что, когда он вновь повернулся к ней лицом, его рукав скользнул по ее плечу. И даже несмотря на то, что это был просто сон, девушка могла бы поклясться, что ощутила жар, источаемый его кожей.

      Она неуверенно сделала шажок прочь.

      Люция всегда с жадностью поглощала книги, впитывая всякие интересные сведения, ее разум не мог удовлетвориться тем, что внушали наставники. О том же, что сейчас более всего ее занимало, – об элементалях, – похоже, и вовсе никто ничего не знал. Люди, за исключением немногих осужденных ведьм, склонны были считать магию вымыслом. И даже Сабина, заявлявшая о себе как о ведьме, настоящей магии не показывала. И ничего не смогла противопоставить Люции, когда та защитила себя и Магнуса от ее злобы.

      «Тебе незачем было убивать ее», – шептал где-то внутри тоненький голосок, не перестававший терзать Люцию с того самого дня. Вот и сейчас перед мысленным взором снова проплыло видение безжизненного, обгорелого тела, падающего на пол…

      – Расскажи мне, Алексиус, – прошептала принцесса. – Расскажи обо всем!

      Он провел рукой по бронзовым волосам, и на его лице отразилась некоторая неуверенность.

      – Эва жила очень, очень давно. А воспоминания имеют свойство блекнуть. Даже мои.

      – Но она испустила дух тысячу лет назад, успев сделать пророчество. Не ты ли сам это сказал?

      – Да. И тогда же мы утратили Родичей.

      У нее перехватило дыхание.

      – Ты говоришь, что не вполне отчетливо помнишь волшебницу, жившую тысячу лет назад… Сколько же всего тебе лет?

      – Я уже сказал тебе, принцесса. Я весьма стар.

      – Да, я поняла, но насколько?

      Он немного замялся, потом ответил:

      – Мне две тысячи лет.

      Люция потрясенно смотрела на него.

      –