Купидон с жареным луком. Елена Логунова

старая, вдовая, мне без родного братика, без плеча его крепкого, надежного, горе горькое, – запричитала тетка, смахнув невидимую слезинку.

      – Вы опять сериал какой-то душераздирающий по телику смотрели? – догадалась я.

      – Ну! А че? – тут же ощетинилась тетка. Она знает, что я телесериалы, особенно отечественные, не уважаю. – «Родную кровинку» смотрела, там как раз Вася бросил Тасю, а она вторым беременная, и что ей делать теперь – непонятно, одна надежда на Федю, но он же на севере!

      – А все остальные где? В Индии? – поинтересовалась я.

      Пусть лучше тетка Вера сериал мне пересказывает, чем растравляет нашу с ней общую грусть-тоску по моему папе, ее младшему брату.

      – Почему в Индии? В Среднем Новгороде, – опешила благодарная телезрительница.

      – Нет у нас в стране такого города. – Я принялась за вторую котлету. – Есть просто Новгород и Нижний, никакого Среднего.

      – В кино все может быть.

      – Вот! Вы сами сказали – в кино! – Я назидательно подняла вилку, и тетка тут же проворно нанизала на нее соленый огурчик. – Спасибо… Не надо путать сериальное с реальным и переживать по поводу того, что происходит в телевизоре.

      – Ну, как скажешь, – подозрительно легко согласилась тетка. – Тогда давай про то, что в реальности. Митяй сказал, тебе банки нужны, а из чего же ты варенье варила?

      Оп-па… Я едва не подавилась. Право, лучше бы мы сериальных Тасю с Васей и Федей обсуждали!

      Но от тетки Веры разве что утаишь? Лучше честно признаться:

      – Мне соседи яблок дали.

      – Кто, бабка? Или Семка? – Тетка Вера била в цель без промаху.

      – Семен, – неохотно призналась я.

      – О-о-о! – возликовала тетка. – Че-то слаживается у вас, да? Семка так просто баранкой гнутой не поделится, он с малолетства жадный, как Кощей. Или яблоки те червивые, гнилые, паданки?

      – Нет, отличные яблоки.

      – О-о-о! Тогда точно, Семка обхаживать тебя начал. – Тетка Вера прямо вся расцвела, разрумянилась, засветилась. – Ну, бог даст и сойдетесь, то-то радость всем будет…

      Кому – всем? Я как-то не испытывала радости при мысли о том, чтобы сойтись с Семеном.

      – Все, мне пора. – Я отодвинулась от стола. – Работы непочатый край, коромот не валялся…

      – Хтось?!

      – Нихтось! Ни коромот, ни бегераф – ни одна скотина, в общем. Мне надо было статью сегодня закончить, а я ни строчки не написала.

      – Для газеты? – Тон тетки Веры стал почтительным.

      Газеты она по старой памяти уважает. Они здесь, в деревне, по-прежнему нужны и важны – если не используются для чтения, то идут на растопку и подтирку. Вот, кстати, именно в деревне даже самая бестолковая газетная публикация имеет наивысшие шансы быть прочитанной! Правда, не обязательно целиком. На месте верстальщиков я бы учитывала этот нюанс и размещала материалы так, чтобы при разрезании страниц на удобные для использования в сортире бумажки текст сохранялся максимально полно…

      – Для нее, – подтвердила я, не вдаваясь в объяснения. – Спасибо