Быть Человеком. Николай Дегтярёв

печку – благо наколотых дров было достаточно как внутри помещения, так и снаружи.

      – При таком дубаре картошка замёрзнет.

      – Юра и Стёпа, за водой! – тоном, не терпящим возражений, произнёс мастер.

      – Наум Иванович, пусть салага идёт, а я дров наколю.

      – Юра, хотя у тебя и Власов фамилия, но тебе далеко до чемпиона мира. Забудь свои дембельские замашки. Здесь нет «салаг» и не будет. Я больше двух раз не предупреждаю – отправлю домой.

      – А я – чё? Люди – вон чё, и то ничё, а я чё?..

      Степан молча взял цинковое ведро, ломик и пошёл вниз к ручью. Юра слегка замешкался и побежал догонять Стёпу, размахивая ковшом:

      – Сказали, что без ковша не наберёшь: мелко.

      Юра учился в одном классе со старшим братом Эдиком, поэтому знал Стёпу чуть ли не всю жизнь.

      – Чего ты психуешь? Я просто так…

      – Юрка, я с четырнадцати лет не считаю себя салагой и другим не советую, поэтому не нарывайся.

      – Помню я: ты в двенадцать лет уже бросил курить. Ладно, замнём.

      – Замнём, – ответил Стёпа и протянул руку.

      Юра ответил крепким рукопожатием.

      Маленький ручей, покрытый льдом, с правого берега имел небольшую проталину.

      – Здесь ключ бьёт! – радостно воскликнул Стёпа.

      – Поэтому и не замерзает.

      Перед тем как начерпать воды в ведро, Юрка с удовольствием приложился к ковшу:

      – Вот это да! Холодная как лёд!

      – Ты мне оставь, а то всю выпьешь, – попытался шутить Стёпа.

      – Не боись, пей, только горло не простуди.

      – Точно, горло – это моё слабое место, – между большими глотками воды пробурчал Стёпа.

      Когда вёдра были наполнены, ребята осмотрелись. Они стояли посередине заснеженной пади, расположенной между двумя рядами сопок, заросших вперемежку лиственницами и соснами. Сопки уходили в затуманенную морозом даль.

      – Китайцев высматриваете? – как-то неожиданно подошёл мастер.

      – Откуда здесь китайцы? – удивился Стёпа.

      – Вон те дальние сопки – это правый берег Амура.

      – Наблюдают за нами, – уверенно констатировал Юрка. – Ночью прилезут и перережут нам глотки.

      – Тебе первому, чтобы не наводил жути, – пригрозил Наум Иванович.

      Со стороны землянки послышался металлический звон.

      – Это повар нас подгоняет – воду заждался. Бьёт обухом топора по куску рельсы, – догадался Стёпа, – я видел: там висит рельса. Ещё подумал: зачем она здесь нужна?

      – Да мало ли в тайге что может случиться?! А это – надёжная связь, – добавил Наум Иванович.

      – Хорошая вода! – отхлебнув из ковша, оценил мастер. – А какой воздух! Сюда надо туберкулёзников присылать: пока лесу напилят, глядишь, и выздоровеют. Я уже пятый год сюда приезжаю.

      – Это точно. У меня отец был туберкулёзник, каждый год ездил по госпиталям, санаториям, так он рассказывал, что все санатории стоят в сосновых рощах, – поддержал мысль Стёпа. – А у вас туберкулёз?

      – Типун тебе на язык! Язва желудка у меня.

      – Помогает?

      – Хуже