Дом из парафина. Анаит Сагоян

вызвали? Маме хуже? – Ноги распухли, и ботинки будто приварило к ним. Сандрик с силой выдернул их и шлепнулся на пол. Усталость только теперь навалила со всей сдерживаемой до этого силой. – Сейчас. Иду. Скажи, зайду сейчас. Отдышусь.

      – Да, «скорая помощь» едет уже.

      – Встаю…

      – Сандрик, нет Инги больше. Все закончилось, – Жанна нервно вдохнула воздух и выдохнула его с беззвучным судорожным плачем.

      – Что ты вообще несешь?! «Скорая» зачем тогда? – Сандрик начал машинально распаковывать керосиновую лампу, но взгляд его медленно стекленел.

      – Так ведь. смерть зафиксировать.

      То ли дошел, то ли дополз Сандрик до спальни. За окном-сырой ужас, в комнате – тучный мрак. В углу в печке тлели поленья.

      – Я помогу тебе во всем, слышишь? – Жанна отчаянно схватила его за руку. Всегда живая, бойкая, сейчас она показалась Сандрику совершенно потерянной.

      – Я обмою ее, – исступленно произнес Сандрик.

      – Тебе не обязательно это делать. У Инги есть я!

      – Я обмою ее сам. Смотри, как она, бедняга, взмокла, – Сандрик дрожащими пальцами коснулся лба матери. На ощупь кожа была мягкая и еще не остыла.

      – Воду перекрыли час назад.

      – Спущусь, наберу неподалеку. Вскипячу. Достань кастрюли. С остальным я справлюсь, – Сандрик встал и шатаясь отправился вглубь комнаты, к печке. Внутри так живо затрещали поленья, будто сейчас человеческим языком заговорят.

      Паром накрыло большое окно, и за ним расплылись очертания белых панелек, как будто это вовсе не они там, а высокие отвесные айсберги на пути, и корабль сейчас врежется в один из них. А может, корабль Сандрика – это ледокол, и есть еще шанс на спасение? Но пар на стекле свертывался в капли и быстро стекал вниз, оголяя подлинное лицо «айсбергов». Внизу напротив дома рабочий демонтировал огромное, вбитое в фасад полезное слово «канцтовары», еще задолго до этого съеденное ржавчиной. Сопротивлялись только голуби, отчаянно оборонявшие свое жилье между выпуклыми буквами.

      Медведица в ванной

      – Вонища!

      По лестнице неровным шагом поднимался пьяный сосед. В подъезде было настолько темно, что казалось, будто следующая ступень – это уже открытый космос.

      – Вонища, еб твою мать!

      Сандрик не любил ночи в Тбилиси. По ночам часто обкрадывали квартиры. Поэтому он всегда держал на тумбочке у кровати нож, а к входной двери прислонял заполненный старым железным конструктором шуршащий целлофановый пакет. Это служило сигнализацией в случае, если дверь уже открыли. Сандрик гордился своей изобретательностью, но что делать, если воры уже в доме, он и понятия не имел.

      С этими непростыми мыслями он встал с кровати и ушел в ванную.

      – Свиньи, ба-лять! – снова послышалось в подъезде.

      – Да задолбал. Чертов алкаш, – совсем не раздраженно и уже привычно бросил Сандрик, закрываясь в ванной.

      Воду отключили. Сливной бачок был пуст и издавал хриплый звук, будто сейчас задохнется. Сандрик зажег