Когда побегут мурашки. Вера Салагаева

главой школы – крупным плечистым мужчиной с короткой стрижкой и огромными, как молоты, руками. Он будет смотреть в глаза ученику, поправляя галстук и одёргивая рукава тёмно-синего костюма. Светлые, влитые в голову глаза, зажмурятся, а чрезмерно вежливая, архаичная манера разговора, способная взбесить любого, примет форму обычной человеческой речи, если школьный инквизитор сочтёт жертву допустимо не виновной, услышав логическое правдивое признание или оправдание.

      Постучав, Дима вошёл в кабинет директора. Глава школы монстров сидел за столом, уткнувшись в разложенные перед ним документы.

      – Доброе утро, Валериан Вячеславович, – быстро и внятно выговорил ученик, что удавалось не каждому с первого раза. Директор оторвался от бумаг и проговорил, лаская теплом каждое сказанное слово:

      – Поведайте, любезный сударь, отчего прогуливали. Назовите причину и обоснуйте её важность, тогда я не стану казнить, а помилую. Дима водил головой, словно разминал мышцы от долгой сидячей работы и покусывал нижнюю губу. – Излагайте, время – не резиновое, – поторопил директор, уставив на него светлые, почти бесцветные глаза, глубоко всунутые в голову.

      – Не хотел, – честно и лениво ответил ученик.

      – Отчего же?

      – В школе – скучно. – Директор вскинул брови. – Вот вам, Валериан Вячеславович, в школе весело?

      – Это – моя работа и в ней, я не ищу веселья, я жажду плодотворности. Вам понятен смысл мудрой русской поговорки: Делу – время, а потехе – час?

      – И что?

      – А то, молодой невежда, что прогрессивной стране нужны умные люди, а нахлебников и так хватает.

      – От ума – горе, Валериан Вячеславович. – Больше знаешь, хуже спишь, а я хочу спать крепко. В здоровом теле – здоровый дух и « Круглое невежество – не самое большое зло».

      – В нездоровом образе жизни, я не могу вас упрекнуть, в этом вы преуспели, но пропускать занятия не позволю. Уважение к учителю – ценность, которая не померкла в эпохах. Знайте, молодой повеса, вы избежали сурового наказания за то, что цитируете великого философа, а то значит, что ваше серое существо, способно шевелить щупальцами.

      – Я понял. Я могу идти?

      – Зря отменили телесные наказания в школах. Ох, задал бы, я тебе Репнин.

      – Я тоже считаю, что кулак лечит эффективнее, чем нудная нотация с утра, – согласился Дима. Директор улыбнулся и зажмурил глаза. Пронесло, подумал Дима.

      – Идите, Репнин и прихватите эти книги. Их надо перенести в библиотеку. Новое поступление для учеников, терзающих свои умы науками, – попросил директор.

      – Книги. Столько много! – воскликнул Дима, проследовав взглядом за рукой директора и уткнувшись им в несколько высоких стопок, пахнущих свежей типографской краской. – Зачем столько и вообще, зачем, ведь учебный год заканчивается. Как нести такую кипу?

      – Ума нет, есть сила – линия логики. Как вам?

      – Можно я адъютанта пришлю? Влитые глаза блеснули, но не злобно и стали чуть темнее.

      – Как изволите, ваше благородие, но не забывайте, – голос зазвучал суровее. – Спина чужого