ВОСЕМЬ ВИНОГРАДНЫХ КОСТОЧЕК. Детектив о черной магии. Дмитрий Вагнер

с глазами, светящимися металлическим, нездоровым блеском, застыли безобразными драматическими масками.

      Он почему-то совсем не удивился, когда Фримен – этот пустоголовый, пятнадцатилетний баран (до перезда в «Белый Мыс» ему оставалось не больше месяца) подскочил к девченке и задрал платье.

      Тут снова все замолчали.

      Эмос проглотил ком, внезапно возникший. Украдкой, что бы не привлекать внимания, сунул руку в карман и поправил то, что никогда прежде не становилось большим и твердым, как камень, с такой ошеломляющей скоростью.

      Смотреть, в общем-то, было не на что, хотя девчонку без трусов каждый из них увидел впервые в жизни.

      Почти для всех без исключения, тот незабываемый раз стал последним.

      Глава 30

      Андервуд отодвинул пустую тарелку и посмотрев вглубь зала, качнул головой.

      – Вон там мы сидели, – сказал он. – Постамент, под горшком с пальмой.

      Аарон обернулся. Горшок, стоящий между двумя столами, напоминал саркофаг без крышки. Короткая, не выше человеческого роста пальма раскинула над головами людей широкие, зеленые лопасти.

      – И что случилось потом? – спросил Аарон.

      Начальник полиции покосился на сидящую рядом семейку. Все пятеро, утомленные бурным обсуждением прошедшего отпуска, молча занимались каждый своими делами. Ближайший к Андервуду, отец семейства, водил пальцем по экрану планшетного компьютера, как будто сметая в разные стороны невидимые пылинки. Напротив – мать уголком носового платка вытирала лицо девчонке. Оба пацана отсутствовали в этом мире, поглощенные действием на экранах мобильников.

      Андервуд пристально посмотрел на Аарона, покачал головой и отвернулся к окну.

      – То самое и случилось, – сказал он так, чтобы это звучало непринужденно и не привлекало внимания. – Мы к тому времени еще слишком мало знали о взрослых делах. Ну, если ты понимаешь, о чем я. Самой гадкой и неприятной шуткой у нас считалась та, что про волосы на ладошках. Мало из нас, кто избежал разоблачения. Так что…

      В баре посреди зала разбился заполненный до краев заварочный чайник.

      Редкие головы за столиками повернулись к центру зала. Девочка за столом спросила:

      – Мама, что это?

      – Сиди смирно, – ответила женщина и принялась рассчесываыть волосы на маленькой непослушной головке деревянной массажной расческой.

      Аарон наклонился вперед, так чтобы не пришлось говорить слишком громко.

      – То есть была пенетрация? – спросил он.

      Забавного в вопросе ничего не было, но Андервуд с трудом подавил рвущийся наружу смех – губы сжались, щеки надулись, глаза увлажнились. Он заморгал, потом прочистил горло. И внезапно, стал серьезным. Кустистые брови нависли на глазами, как тряпочные козырьки после сильного дождя.

      Из под стола показалась рука в кожаной перчатке. Андервуд тяжело вздохнул, взял бумажный стаканчик и подбирая слова,