Мой пират. Наталья Леонова

от твоего желания. Но пленники… их судьба зависит от одного твоего слова. Каков же твой ответ?

      – Неужели вы настолько бессердечны? – прошептала Мэри.

      – Ты меня удивляешь. За такой приз все можно отдать, а я хочу тебя!

      – А мое желание не берется в расчет?

      – Знайте, мадемуазель, что только из-за вас я и захватил корабль. Обычно я охочусь лишь за испанскими и английскими торговыми судами. Но вахтенный матрос увидел тебя на палубе и рассказал мне о твоей красоте, – он умышлено не сказал ей, что именно он то, и увидел ее на палубе, и был очень этому удивлен. – Ты должна быть благодарна, что я не намереваюсь делить тебя с моей командой. Но довольно слов, я хочу знать твой ответ.

      – Видимо, ничего другого не остается, – медленно ответила Мэри, впервые в жизни чувствуя себя совершенно беспомощной. – Я должна спасти этих людей.

      – И не станешь сопротивляться?

      – Нет, месье, даю слово.

      – Прекрасно. Ты приняла мудрое решение. Уверен, что пленники и твоя компаньонка, будут очень благодарны тебе. Сейчас велю своим людям оставить их в покое.

      Спасения не было. Что могла сделать Мэри? Она даже не имела права оказать сопротивление.

      Нерешительно, очень медленно Мэри начала расстегивать платье. Сейчас свершится насилие. Ну что ж, по крайней мери французские моряки будут спасены. Только эта мысль поддерживала ее и помогала пережить то, что предстояло вынести.

      Нахмурившись, капитан резко спросил:

      – Только без всяких дамских хитростей, ты дала слово. Надеюсь, ты не передумала?

      – Нет, капитан. Если только вы не передумаете!

      Он расхохотался и, подойдя ближе, остановился перед ней. Девушка вновь почувствовала себя маленькой и беспомощной рядом с этим великаном.

      – Нет, малышка. Ничто не заставит меня изменить решение.

      Собрав в кулак массу рассыпавшихся по плечам волос, он начал перебирать мягкие густые пряди.

      – Быстрее, Мэри, – приказал он. – Я не могу больше ждать.

      – Как же я ненавижу вас, капитан! – прошипела она сквозь стиснутые зубы.

      Он опять рассмеялся:

      – Хотя очень приятно слышать такое обращение из твоих прелестных губок, но все-таки лучше зови меня Морай. А теперь, Мэри, может, выпьешь винца, оно должно придать тебе храбрости. Вдруг ты будешь настолько хороша, что я не смогу удержаться… А мне еще никогда не доводилось быть в постели с девственницей, на сколько я слышал, в первый раз им очень больно.

      – Боюсь, ваше вино не поможет стереть из моей памяти, то, как вы поступите со мной, капитан!

      – Морай, дорогая моя, просто Морай! И не испытывай мое терпение. Чему бывать, того не миновать, но я могу и передумать насчет твоих друзей. Повторяю, тебе, выпей вино и раздевайся. Никаких возражений.

      Ее судьба была предрешена, и ей ничего не оставалось делать, как подчиниться. Она допила вино, повернувшись к Мораю спиной, медленно стянула платье, а за тем и сорочку и, перекинув на грудь длинные белокурые