Светло, синё, разнообразно… (сборник). Юлий Ким

и сердце – первой и единственной возлюбленной нашей Клерон.

      КЛЕРОН. Да, любовь моя, да!

      Объятие.

      Я хочу, хочу, чтобы ты был первым среди европейских монархов: самым мудрым, самым милосердным и очень богатым! Я ужасно тебя люблю, до того люблю, что, пожалуй, ограничу избирательное право. А пока – вперед, великое герцогство Гроссбах должно знать своего премьера! Боже мой, целую неделю мы будем с тобой неотлучно! Надеюсь, у тебя есть где-нибудь уединенный замок?

      ГЕРЦОГ. Самый красивый – в Гроссбрюнне.

      КЛЕРОН. И чтобы плющ по каменной стене…

      ГЕРЦОГ. А это в Гроссенштейне.

      КЛЕРОН. И чтобы среди роз благоуханных всю ночь фонтан немолчный ворковал…

      ГЕРЦОГ. Кажется, в Гроссбауэре… прямо под окнами.

      КЛЕРОН. Вперед, в Гроссбауэр! в Гроссбрюнн! В Гроссенрай и Гроссблаженство! Рыдай, столица, плачьте, придворные – вам оставляем мы неусыпные труды и новые заботы. Ничего, ничего: поломать голову всегда полезно.

      ГЕРЦОГ. На этот счет будь покойна: к нашему приезду тебе выроют огромную яму…

      КЛЕРОН. Нет, ты совершенно меня недооцениваешь! Казенный ящик заперт намертво: замок секретнейший, ключ неизвестно где – это раз. Моя правая рука, испытанное ухо и верный глаз остаются здесь: Бабетта человек театральный, шпионит как кошка! – это два.

      ГЕРЦОГ. И все равно они нас надуют – это три.

      КЛЕРОН. Они уже рыли мне яму, сами же в ней и оказались. Ну чего ты боишься? Мы талантливее, мы их переиграем.

      ГЕРЦОГ. Да боюсь, ты не сумеешь…

      КЛЕРОН. Я актриса – я умею всё.

      ГЕРЦОГ. Например, стрелять…

      Клерон внезапно хватает сложенный веер, как пистолет, и – пам! пам! пам! – «стреляет» из него в Герцога не хуже Юла Бриннера, то есть быстро и в разных позах.

      КЛЕРОН…а также в темноте через плащ, на скаку из-под брюха и по отражению в зеркале с обратным наведением.

      ГЕРЦОГ (подняв руки). А все равно они…

      КЛЕРОН (закрывает ему рот). Все-то ты знаешь…

      ГЕРЦОГ. Клерон, я старше тебя на тысячу лет.

      КЛЕРОН. Да? А ты знаешь, сколько мне?

      ГЕРЦОГ. Женщин обычно не спрашивают…

      КЛЕРОН. А я сама скажу. Я была Орлеанской Девой, а до нее Клеопатрой, а еще раньше – Еленой Прекрасной, это четырнадцатый век до нашей эры! Хороша старушка?

      ГЕРЦОГ. Да!.. Да!..

      Музыка.

      Только что уехали Герцог и его первый министр. По авансцене по очереди пробегают:

      ЭМИЛИЯ. Уехали!

      БАБЕТТА. Уехали…

      ЛЕНАУ. Уехали.

      РАТЕНАУ. Уехали. За дело, господа, за дело, за труд! Раз, два, раз, два – учите новые слова. Разум, Достоинство, Просвещение! Разум, Достоинство, Просвещение! Прима, секунда, терция! Эники, беники, цукетеме. Я иду искать, кто не спрятался, я не виноват.

      ЛЕНАУ. Что вы мелете, барон?

      РАТЕНАУ. Самое главное – Достоинство. Что такое Достоинство? Вот идет человек достоинством в один мильон. Вот идет человек достоинством в пять мильонов. Вернее, едет. Вернее, его несут. Под балдахином. А вот идет человек достоинством в три копейки. Вернее, ползет.