История любви. Эрик Сигал

трибун раздался неодобрительный ропот. Некоторые студенты Гарварда выразили сомнения по поводу остроты зрения судей и их непредвзятости. Тем временем я сидел на скамье, судорожно пытаясь отдышаться и не смотреть вверх, а тем более на лед – туда, где сейчас у дартмутцев оказалось численное превосходство.

      – Почему ты сидишь здесь? Все твои друзья там, на поле, играют!

      Голос принадлежал Дженни. Вместо того чтобы ей ответить, я принялся громко подбадривать наших.

      – Ну, давай, Гарвард! Шайбу, шайбу!

      – Что ты натворил?

      Я повернулся – только ради приличия, это ведь я ее сюда пригласил:

      – Перестарался!

      И снова стал наблюдать за тем, как мои соратники мужественно пытались свести на нет все решительные попытки Эла Рэддинга перехватить инициативу на поле.

      – Это что, так позорно? – продолжила донимать меня Дженни.

      – Не мешай мне, а? Я пытаюсь сосредоточиться!

      – Сосредоточиться на чем?

      – На том, как я урою этого ублюдка Эла Рэддинга!

      С этими словами я повернулся в сторону катка, чтобы морально поддержать товарищей по команде.

      – Ты любишь «грязную» игру?

      Мой взгляд был прикован к шайбе, вокруг которой роились подонки из команды противника. Я считал секунды до того момента, когда смогу вновь выйти на лед. Но Дженни никак не отставала:

      – А меня ты тоже можешь «урыть»?

      Не поворачивая головы, я процедил ей сквозь зубы:

      – Если ты не заткнешься, то узнаешь это прямо сейчас!

      – Ну, я пошла. Пока.

      Когда я обернулся, ее уже не было. Только я собрался встать, чтобы найти ее в толпе, как мне сообщили, что мое время на штрафной скамье истекло. Я перемахнул через барьер, и полозья коньков заскользили по льду.

      Трибуны разразились радостными возгласами. Ведь теперь Барретт был в команде, а значит, все шло как надо. Так что, где бы Дженни ни находилась, энтузиазм по поводу моего возвращения на поле не останется для нее незамеченным. И плевать, куда она там подевалась.

      Кстати, а куда она подевалась?..

      Тем временем Рэддинг произвел мощный бросок, но наш вратарь отбил шайбу. Джин Кеннауэй, к которому она теперь попала, направил ее так, что сейчас шайба была в пределах моей досягаемости. Рванув к ней, я подумал, что у меня есть доля секунды, чтобы взглянуть на трибуны и найти глазами Дженни. Я увидел ее, она была там.

      В следующую секунду я оказался на собственной заднице. Двое «зеленых» атаковали меня, и я загремел прямо на лед. Возмутительно недостойная ситуация! Барретт шлепнулся на пятую точку! Мои верные фанаты застонали, когда я поскользнулся. А жадные до кровавой бойни болельщики Дартмута свистели и улюлюкали от радости, скандируя: «Бей! Бей!»

      Бог мой, что подумала обо всем этом Дженни?..

      Дартмутцы снова атаковали наши ворота, и снова наш вратарь спас положение. Шайба перекочевала к Кеннауэю, тот передал ее Джонстону, а последний – мне (к этому моменту я уже смог подняться).