Лицей послушных жен (сборник). Ирэн Роздобудько

увидеть, как там все застроили, во-вторых, это же не в другую страну путешествовать – всего лишь конечная метро и три троллейбусных остановки. Далековато, но время есть.

      Разумеется, я не собираюсь заниматься самокопанием, я не мазохистка. Но интерес к своему первому в жизни жилищу время от времени возникает у каждого. И в этом я ничем не отличалась от других. Почему бы не удовлетворить его сегодня?

      Как сказала Аделина Пауловна, есть шанс.

      Ш-ш-шанс…

      А еще есть время и определенное настроение.

      Я решительно поднялась и пошла к метро, преодолевая некое сопротивление организма: тревога, свернувшаяся где-то на уровне желудка, шевельнулась, и я почувствовала легкую тошноту. «Дурацкая привычка – не завтракать», – подумала я…

      Доехала на метро до нужной станции. Тогда, тридцать лет назад, она была, кажется, конечной, а теперь после нее достроили еще семь. Чуть не проехала. Перешла на троллейбусную остановку. Она осталась на месте. Только теперь к троллейбусу добавились маршрутки. В какую из них садиться, я не знала, поэтому дождалась привычного седьмого маршрута…

      Можно было доехать и на такси, но, откровенно говоря, не могла вспомнить название улицы – оно давно уже изменилось.

      Одним словом, я вышла на третьей остановке и осмотрелась вокруг. Повсюду возвышались новостройки. Как я и предполагала! Все заасфальтировано, зацементировано, упаковано в пластик и металл.

      Современный спальный район для тех, у кого есть машины.

      Но увиденное не вызвало никакого оптимизма. Вместо здешних зеленых двориков и трогательных пятиэтажных хрущевок я видела перед собой лысые башни в двадцать этажей, вокруг которых не было ни одного дерева.

      И ни одной живой души.

      Жара загнала всех под кондиционеры.

      Сразу пожалела, что приехала. Решила пройтись немного вперед, припоминая, где бы должен был стоять мой бывший дом, а потом как можно скорее взять такси.

      Шла, прищурив глаза, ведь солнце неумолимо слепило даже сквозь «полароиды».

      От остановки нужно было пройти немного влево, завернуть за угол, где когда-то росло дерево, под которым стояла скамейка.

      Еще не поворачивая, загадала, что дерева за углом не увижу, – здесь вообще не было деревьев, так разве могли оставить моего старикана?

      Дорожка была новенькой, только что заасфальтированной, и поэтому я решила закрыть глаза: столкновение с неизвестным объектом в этой урбанистической пустыне мне не грозит, а вот сразу не увидеть дерева было бы обидно.

      Хорошее было дерево. Мое…

      …Дерево действительно принадлежало ей.

      Ей одной.

      И больше никому.

      Разве что Ярик был причастен к большой тайне: если приложить к стволу ухо, можно было услышать, как внутри звучат голоса, записанные на спиральных полосках, как на виниловых пластинках. Ника представляла, как много этих «пластинок», плотно подогнанных одна к другой, до самой кроны, как смешиваются и сливаются звуки, накладываясь один на другой. Она уверяла