Розы злы. Александр Авгур

моя первая и самая главная ошибка.

      – Только это… – вновь начал Максим оправдываясь. – У меня сейчас с деньгами проблемно. Не фартит, братуля. Купи пару бутылок водки, по старой дружбе. Тебе же не внапряг.

      Когда я расплачивался в магазине, почему-то не прикрывал свой бумажник, это была моя вторая ошибка, и Максим увидел в моем кошельке наличку, у меня с собою было тысяч пятьдесят.

      Помню, еще до отъезда в Москву, отца Максима, дядю Сашу уволили из милиции за пьянку, до льготной пенсии он не доработал два года. Мать Максима, устав от мужа – пропойцы, уехала строить свою личную жизнь в Самару, забрав с собой сына. С личной жизнью у нее не сложилось, зарплата на новом месте работы была мала, сын Максим начал пить, употреблять наркотики и мать отправила сына к отцу в Розинск. Вот и пили они вдвоем, отец и сын, Максим и дядя Саша. Слышал, они часто дрались, и дядя Саша не раз выгонял сына из дома. Максим в это время ночевал, где придется и в притонах, и в подвалах, и на улице. Потом дядю Сашу полностью парализовало после двух инсультов, и он больше не смог выгонять сына, а стал в нем нуждаться.

      – Вот так и живем, – сказал Максим, когда мы зашли к нему в квартиру. Он забрал у меня пакет с водкой. Пакет с продуктами, которые я купил себе домой и букет роз, я оставил в коридоре.

      Знакомые, кое-где ободранные обои, еще с тех времен, когда я приходил к ним в гости. Грязь, казалась, изъела всю квартиру. Запах мочи проникал в ноздри, и я подумал, что вся моя одежда пропитана этой въедливой вонью. Я старался ничего не касаться. От хорошей жизни в столице я стал брезглив.

      В зале, на диване, лежал обездвиженный болезнями дядя Саша и еле слышно промычал, когда меня увидел.

      – Он не говорит ничего, – усмехнулся Максим. – Мычит, сыт и срет. Я уже устал за ним убирать. Ой, надо его покормить. Совсем забыл.

      – Здравствуйте, дядь Саш, – поприветствовал я старого, больного знакомого.

      Он, еле заметно кивнул мне в ответ и что-то промычал.

      Максим принес с кухни неизвестно когда сваренные макароны и начал ими кормить отца. Дядя Саша немного поел, а потом начал выплевывать. Еда не особо пришлась ему по вкусу.

      – Ешь тварь, – злобно прошипел Максим и ударил отца ладонью по лицу, так что послышался громкий шлепок.

      – Ты зачем так… – начал я.

      – Родь, заткнись, – буркнул на меня мой старый друг. – Ты там, в Москвах живешь и в хер не дуешь, а у меня тут Розинск за окном и жизнь моя – не жизнь, а существование. Ты совсем забыл о том, как тяжело тут бывает.

      Мне хотелось побыстрей уйти из квартиры Максима, мне хотелось забыть все то, что я увидел. Но я боялся гнева моего друга, я не хотел конфликтовать и мы пошли с ним пить на кухню.

      Мы выпили по первой рюмке. Потом по второй. Всплыли разговоры о детстве. Потом допили первую бутылку и ополовинили вторую. Дальше все было как в бреду. Начались споры и злые подколы моего старого друга.

      – И чем ты там, в Москве занимаешься? – спросил Максим. – Деньги чем зарабатываешь в свободное от безделья время?

      – Я занимаюсь рекламой, – ответил я. – Эта реклама приносит доход. Все довольны.