Волшебники. Начало. Книга 2. Роман-сказка о будущем и прошлом нашей планеты. Михаил Лекс

слушать Вас и… и весь Ваш бред, который Вы выдаёте за гениальное и грандиозное. Но не теперь. Не теперь, когда в стране…

      – Страны нет, – перебил Шкуро Жир Туран.

      – Что? – переспросил Шкуро.

      – Правильно будет сказать не когда такое твориться в стране, а когда такое твориться не в стране, а в чёрт знает в чём, – сказал Жир Туран.

      – Вы что, Вы издеваетесь надо мной? – спросил Шкуро. – Вы, я так понимаю, решили просто надо мной поиздеваться? Но запомните, что и часу не пройдёт, как всё будет по-прежнему. И тогда мы с Вами поговорим по-другому.

      – Гайдар Тимурович, – обратился президент к Шкуро. – Я предлагаю кончать этот спектакль и возвращаться в реальную жизнь.

      – Да-да, господин президент, – сказал Шкуро, – я сейчас всё устрою. Не беспокойтесь, всё будет в порядке. Ещё несколько вопросов и я наведу здесь порядок. Пора показать всем этим Волшебникам, Чиновникам, Философам, Финансистам и Бандитам, чтобы они поняли раз и навсегда, раз и навсегда… – Шкуро был очень сильно взволнован и с трудом подбирал нужные слова.

      – Что именно Вы собираетесь нам показывать? – спросил Гор Дэл.

      – Увидите, господин главный Чиновник планеты. – Всё в своё время увидите. Сейчас не до Вас. Сейчас у меня вопрос к прапорщику, – сказал Шкуро.

      – Что ещё Вы хотите от меня услышать, – равнодушно и устало поинтересовался Сволов. – Кажется, я уже всё сказал.

      – Нет, прапорщик, не всё. Вы не сказали главного. А как же обстоит дело с границей нашего государства? – спросил Шкуро.

      – Никак, – ответил прапорщик Сволов. – Границы упразднены.

      – Как упразднены? – спросил Гаврилов. – Вы хотите сказать, что доступ в наше королевство открыт для каждого. Входи, кто хочет?

      – Нет никакого королевства, – заорал взбешённый прапорщик. – Господи, ну до чего же Вы тупые. Ну честное слово, господа, да скажите вы им хоть кто-нибудь. У меня уже сил больше нет.

      – Нет государства, нет границ, нет президента, – сказал Житковский, – по-моему, всё ясно.

      – Вот видите, даже до Житковского дошло, – кричал Сволов, – а до Вас всё не доходит.

      – Получается, что теперь к нам может проникнуть, кто угодно? – спросил президент.

      – Нет больше никаких нас, – в один голос заорали уже все, включая и серафимов. – Нет. Ни ваших нет, ни наших.

      – Я не понимаю, – сказал президент, – я ничего не понимаю. Если ничего больше нет, так какого рожна я здесь-то делаю?

      – Тюрьмы теперь есть дело добровольное, – сказал Сволов, – отсюда и указ, что питание в тюрьмах должно устанавливаться самими арестованными.

      – Указ? Какой ещё указ? Кто его мог издать? Ведь Вы сами сказали, что президента нет, что государства нет, ничего нет. Кто же в таком случае указы-то издаёт? – спросил президент.

      – А и в самом деле? – задумался Сволов. – Кто же указы-то издаёт?

      – Вы сами-то читали этот указ? – спросил Шкуро.

      – Нет.