Полет к освобождению. Татьяна КоВернега

питания никуда от нее не денется. Люба с упоением смотрела на малышку, испытывая блаженство от ее кормления.

      – Можно войти? – раздался возле калитки знакомый голос.

      Время сильно состарило этого человека. Из когда-то мускулистого, красивого и уверенного в себе мужчины он превратился в осунувшегося, уставшего старика. Отец! Николай резко поставил Милу на землю, от неожиданности девочка попятилась к матери. Пристально всматривался в лицо пришедшего, и на мгновение к горлу подкатило щемящее чувство жалости к этому совсем не чужому человеку. До боли хотелось обнять и крепко прижать его к себе. И он сделал шаг навстречу.

      – Здравствуй, сынок! Мы так давно не виделись. – Слезы выступили на старческих глазах. – Как ты живешь? Позволишь поговорить с тобой? Позволь с твоей женой познакомиться и внучек обнять! – Седая голова бессильно затряслась, плечи опустились еще ниже.

      Весь мир словно замер. И вот неожиданная и такая знакомая вспышка ярости, а дальше… Все как на войне! Взрыв! Только вместо снаряда – гнев, и все тело, как от ударной волны, затрясло от копившейся годами злости!

      – Уходи! – схватившись за голову, прокричал Николай. – Зачем ты здесь?! Никогда не смей приходить сюда! Слышишь?! – Собственный голос казался ему чужим. В голове с резкой болью нарастал гул.

      Мила испуганно смотрела на отца. Люба оторвала Иванку от груди, быстро запахнула свой шелковый халат и крепко прижала малышку к себе, как бы пытаясь защитить от того, чего сама еще пока не знала. Она поняла, что перед ними отец Николая, его беда, его детские страдания, его непрощение.

      Лицо Николая перекосила злость. С силой сжимая кулаки, он смотрел на старого отца и видел в нем только свои беды, слезы своей матери и сестер! Он почти не понимал, что кричал вслед уходящему поникшему человеку. Рядом плакала испуганная Мила. Люба с печалью смотрела на своего резко изменившегося мужа. Николаю хотелось только одного: быстрее убежать куда-нибудь и выпить! В этом было его спасение! Это даст ему облегчение! Ничего не объясняя, он подпрыгивающим шагом подошел к мотоциклу, завел мотор, сел за руль, резко нажал на газ и быстро выехал со двора на пыльную дорогу.

      – Николай! – только и успела прокричать вслед растерянная Любовь. Она завернула Иванку в свою шаль и передала сестре Николая: – Валюша, посмотри за детьми! Я скоро! Николая нужно вернуть, так и до беды недалеко, ведь он за руль сел. Выпьет ведь!

      Но беда уже ждала их за поворотом, поджидала, притаившись в овраге, потирая свои костлявые ладони.

      Вскоре Николай сидел с двумя односельчанами за накрытым столом в хате своей кумы Оксаны. Здесь на какое-то время можно было забыть о бедах, о боли, об измучившей обиде! Кума делала неплохую самогонку, продавала ее, подрабатывая этим на жизнь, которая была ох как нелегка у одинокой вдовы. В ее хате всегда можно было выпить и закусить за небольшую плату. Жила она со своим сыном. Муж Петро погиб на фронте. Она так и не поняла, была ли замужем или нет – семейная жизнь закончилась слишком быстро, не успев толком начаться. Еще