Проблеск истины. Эрнест Хемингуэй

хватит уже, наверное…

      – Ладно, не буду. Мне просто интересно.

      – Хочешь, я больше никогда к ней не пойду? Только скажи.

      – Не хочу. Я думаю, это прекрасно, что твоя девчонка не может ни читать, ни писать, поэтому не посылает тебе любовных писем. Это прекрасно, что она понятия не имеет, чем ты занимаешься, и вообще не представляет, что значит писатель… Но ты ведь ее не любишь, правда?

      – Мне нравится ее непосредственность.

      – Мне тоже, – сказала Мэри. – Может, она тебе нравится, потому что она похожа на меня? Такое возможно.

      – Ты мне нравишься больше. Тебя я люблю.

      – А она что обо мне думает?

      – Она тебя очень уважает. И боится до смерти.

      – Почему же?

      – Мне тоже интересно. Она говорит, потому что у тебя есть ружье.

      – Тут она права. А что она тебе дарит взамен?

      – Кукурузу главным образом. Ну и ритуальное пиво. Ты же знаешь, пиво здесь как валюта.

      – Что у вас может быть общего, не понимаю.

      – Африка, судя по всему. Еще своеобразное взаимное доверие. Словами не объяснить.

      – Да, вы живописная пара… Пойду закажу обед. Ты где будешь обедать, здесь или в столовой?

      – Здесь гораздо лучше.

      – А еще лучше, поди, у мистера Сингха в Лойтокитоке?

      – Точно. Но тебя же туда не вытащишь, все время занята.

      – У меня там тоже есть друзья. И вообще, я люблю за тобой наблюдать, как ты сидишь с мистером Сингхом в задней комнате, обедаешь, газету читаешь, сплетни слушаешь…

      Я действительно любил обедать у мистера Сингха. Мне нравились его дети и жена, про которую говорили, что она туркана – красивая, добрая, тактичная и очень, очень опрятная. Арап Майна, мой самый близкий друг после Нгуи и Мтуки, ее боготворил. Достигнув возраста, когда наслаждение женщиной сводится к ее созерцанию, он не раз заявлял мне, что миссис Сингх самая прекрасная женщина в мире, не считая мисс Мэри. Арап Майна, которого я на протяжении многих месяцев звал Араб Младший (Майнор), искренне полагая, что это его настоящее имя, наподобие тех, что носят ученики элитных британских школ, был лумбва – это племя, родственное племени масаи; представители его пользуются славой отличных охотников и собирателей. Ходили слухи, что, перед тем как сделаться егерем, Майна (так его звали друзья) был неплохим добытчиком слоновой кости; по крайней мере в этом качестве он много поездил и даже посидел за решеткой. Ни я, ни сам Майна не знали точно его возраста; скорее всего ему было между шестьюдесятью пятью и семьюдесятью. Он был отважный, опытный охотник и отвечал за контроль популяции слонов в округе, когда его начальник Джи-Си отлучался. Майну все любили. Когда он был трезв или, наоборот, сильно пьян, в его повадке отчетливо проявлялась военная выправка. Редко кто отдавал мне честь с такой яростной лихостью, как это делал Арап Майна, в сотый раз объявив, что на свете есть только два человека, за любовь которых он готов без колебаний расстаться с жизнью: мисс Мэри и я. Однако прежде чем дозреть до подобных заявлений, обычно сопровождаемых различными видами демонстрации своей неувядающей гетеросексуальной активности, он весьма продолжительное