Проблеск истины. Эрнест Хемингуэй

стороны; может, удастся их увидеть. Хотя вряд ли.

      – А давай на обратном пути проедем через страну геренуков?

      – Как хочешь. Жаль, поздно раскачались, пока Отца провожали, то-се…

      – Хочу в Гиблое место заглянуть. Заодно обстановку разведаю на предмет рождественской елки. Думаешь, мой лев там?

      – Возможно. Но в такой местности искать бесполезно.

      – Вот ведь умная сволочь этот лев! Почему мне не дали застрелить того другого, под деревом? Такой был красавец! И сидел как на ладони. Женщины только так и охотятся.

      – Это верно. Добивают такого красавца с черной гривой, когда в нем уже сорок дырок. Потом фотографируются рядом, все дела. А потом живут с этим грузом и до конца дней всем врут, включая себя.

      – Жаль, я тогда промахнулась. Помнишь, в Магади?

      – Чего жалеть? Гордиться надо.

      – Не знаю, откуда это во мне… Я должна его добыть, понимаешь? По правде, без дураков!

      – Мы его слегка перетравили, солнце. Теперь надо выждать, чтобы он страх потерял. Чтобы ошибку совершил.

      – Этот лев вообще не делает ошибок. Он еще умнее, чем ты и Отец, вместе взятые.

      – Дорогая, Отец хотел, чтобы все было честно. Либо ты правильно добудешь правильного зверя, либо вообще не стоит браться. Он тебя любит, иначе махнул бы рукой, и стреляй первого попавшегося.

      – Ладно, хватит. Хочу подумать про Рождество. У нас будет чудесная елка.

      Мтука заметил, что Нгуи повернул обратно, и подогнал машину. Мы погрузились, и я указал в направлении полоски чистой воды на той стороне болота. Мы с Нгуи дружно перегнулись через борта и занялись следами. Старая колея была истоптана копытами: звери ходили на водопой к тростниковым болотам. Попадались следы антилопы гну, зебры и газели Томпсона.

      Когда подъехали к лесу, колея свернула, и мы увидели следы человека. Затем еще одного, в ботинках. Люди прошли здесь до дождя, и мы притормозили, чтобы разглядеть получше.

      – Мы с тобой, – сказал я Нгуи.

      – Точно, – ухмыльнулся он. – У этого большая нога. И походка вялая.

      – А у босого такая походка, будто он ружье вот-вот уронит. Глуши мотор.

      Мтука остановил машину. Мы вышли.

      – Смотри-ка, – сказал Нгуи, – обутый криво идет, наверное, старый совсем. И глаза слепые.

      – А босой, смотри, ковыляет, как будто у него пять жен и двадцать коров, и все деньги на пиво уходят.

      – Хорошая парочка. Обутый, смотри, скоро упадет замертво. Ноги так и заплетаются.

      – Куда они идут, интересно?

      – Откуда я знаю? Смотри, обутый вроде посвежел. – Нгуи ухмыльнулся. – Наверное, о Шамбе подумал.

      – Квенда на Шамба?

      – Ндио, – кивнул Нгуи. – Как думаешь, сколько лет обутому?

      – Не твое дело.

      Джип подъехал; мы сели, и я указал Мтуке на лес. Он вывернул руль, смеясь и покачивая головой.

      – Зачем вы собственные следы разглядывали? – спросила Мэри. – Я понимаю, это, наверное, смешно,