Научи меня любить. Есения Светлая

это по-твоему тихо?

      Митька насупился:

      – Так я не бегаю.

      – Господи, сиди здесь, я сейчас умоюсь и пойдем к маме твоей. Только не стучи больше, пожалуйста.

      – Пачиму?

      – Просто не надо, поверь. Сиди тут!

      – Сизю.

      Янка опрометью проскочила до ванной комнаты. Включила свет и ахнула. Вся раковина была умазана зубной пастой, ровным слоем, а сверху на нее славным узорчиком приклеены листья какого-то дерева. Вишни, возможно.

      Бред. Это что, снова Митька? А Наташка? Она что за ними совсем не смотрит? Это же опасно, тут в ванной столько бытовой химии! Неужели нельзя занять ребенка чем-то полезным? Сейчас столько занятий придумали для малышей! Столько обучающих каналов на Ютубе! Ну, к примеру, хоть тот же английский для детей… Надо с ней поговорить. Она не знает, чем их занять, вот и страдает, сама вчера жаловалась.

      Яна огляделась. Сверху, на стиральной машинке лежала стопка чистых полотенец и банных халатов. Наташка всегда, когда ждала гостей, выкладывала их сюда, чтобы могли пользоваться.

      Яна быстро приняла контрастный душ. Стало намного легче. Зубы бы почистить. Но щетка в дорожной сумке в косметичке.  Хотя нет, вот она, ее косметичка. Лежит рядом с полотенцами. Видимо, Сашка уже сам достал. Так, вот щетка. А паста где? Брала же. Точно брала…

      Догадка неуверенно выползла откуда-то из-за закоулков сознания. Яна посмотрела вниз. Так и есть – под раковиной пустой тюбик из-под ее дорогой зубной пасты, заказанной через европейский сайт. Она ее месяц ждала. Не успела даже пару раз почистить…

      Словно сама – маленький ребенок, она чуть не захлебнулась от накатившей вдруг обиды. Как так-то? Дрожащими руками потянулась к пустой упаковке, не осталось ни капли, все выжал, досуха. Вот же… Решительно открыла настенный шкафчик. Придётся воспользоваться Наташкиной пастой.

      Под дверью, только теперь уже рядом с ванной комнатой, снова раздалось характерное тук-тук. Раздраженная до предела, Янка быстро закончила со всеми водными процедурами, накинула на себя жёсткий вафельный халат и стремительно распахнула дверь, чуть не стукнув ею Митьку. Но тот, испугавшись, успел отскочить и чудом избежал удара.

      Митька, прожигая Янку своими глазками – вишнями, возмутился не по-детски:

      – Ты чего это, блин, делёшься?

      – Прости, – гнев из-за чувства вины сразу сошёл на нет. – Не ушибся?

      – Нет.

      – А ты почему опять стучишь? Я же сказала…

      – Ты говолила сидеть там, – он важно ткнул пальцем в сторону спальни. – А там мне скучно.

      Вздохнула. Ну что же, Яна! Плохой из тебя руководитель. Не объяснила ребёнку толком, что можно, а что нельзя, вот и получай.

      – А пасту кто размазал мою?

      Митька сразу надулся. Он молча опустил голову и ушел в отказную.

      – Понятно. Ответчик не готов к наказанию.

      В тот же миг слезы градинами полились по его пухлым щечкам, Митька криво раззявил свой ротик, и раздался визгливый оглушающий рев.  Яна растерялась еще больше.

      – Что случилось-то? Ты чего ревешь?

      – А-а-а-а, – продолжил