Мужчина на одну ночь. Лиза Клейпас

тело. Только легкий трепет груди, обтянутой черным шелком, выдавал ее волнение. Это зрелище сразило Джека наповал. Жар наполнил все его существо, а некоторые, самые потаенные части тела явно начали пробуждаться. Неведомые доселе чувства обуревали его… что-то вроде собственнического инстинкта… или возбуждения… или даже нежности. Он жаждал показать ей ту крохотную капельку добродетели, которая еще сохранилась в самом дальнем уголке души, чтобы завлечь… соблазнить… обрести…

      – Поедете, – заверил он, почему-то точно зная, что она способна противиться ему не больше, чем он ей.

      Гости переместились в столовую, большую, обшитую панелями красного дерева комнату, где два длинных стола были накрыты на четырнадцать кувертов каждый. Четыре лакея в ливреях и белых перчатках деловито сновали вокруг столов, рассаживая гостей, наливая вино и вынося громадные посеребренные блюда с устрицами. Затем последовали херес и тарелки дымящегося черепахового супа, а также рыба тюрбо под голландским соусом из масла, желтков и лимонного сока.

      Джек обнаружил, что его соседка по столу – миссис Франсин Ньюлин. Его не покидало ощущение, что она имеет на него какие-то планы, но, хотя он находил ее привлекательной, мысль о романе с этой женщиной ему претила. Вряд ли она стоит каких-то усилий подобного рода с его стороны еще и потому, что в этом случае он и его личная жизнь окажутся желанной поживой для всех городских сплетниц. Все же она то и дело пыталась положить ему руку на колено, и хотя он неизменно отстранялся, Франсин не так легко было отпугнуть.

      – Миссис Ньюлин, – пробормотал он наконец, – ваше внимание мне льстит, но если вы не уберете руку…

      Франсин немедленно выпрямилась, воззрилась на него с улыбкой кошки, только сейчас укравшей сливки, и заморгала с притворной наивностью.

      – Прошу прощения, – промурлыкала она. – Я просто потеряла равновесие и пыталась обо что-нибудь опереться.

      Она подняла маленькую рюмку с хересом и, осторожно пригубив, слизнула кончиком языка приставшую к стеклу каплю.

      – Такая мощная нога, – тихо заметила она. – Должно быть, вы много занимаетесь гимнастикой.

      Джек подавил вздох и глянул в сторону другого стола, где сидела Аманда Брайерз, занятая оживленной беседой с соседом слева. Кажется, речь шла о том, являются ли настоящей литературой романы с продолжением, издаваемые ежемесячными выпусками. Эта тема нынче была весьма популярна, тем более что несколько издателей, в том числе и Джек, публиковали такие романы, но пока без особого успеха.

      Джеку нравилось следить за сменой выражений на лице Аманды в сиянии свечей, попеременно задумчивым, веселым, живым и хмурым. Серые глаза сияли ярче начищенного серебра.

      В отличие от остальных женщин, едва ковырявших еду, как полагалось дамам по этикету, Аманда ела с явным аппетитом. Очевидно, одной из привилегий старой девы была возможность есть на людях сколько захочется. Она казалась такой искренней и прямой: живительный контраст с изысканными, утонченными дамами, которых он знал. Он хотел остаться