Страдать, чтобы простить. Ребекка Донован

штата Флорида, Кара – в Оклендском. Мисси сейчас в округе Колумбия, а папа – в Сан-Диего.

      – Да уж, большой разброс, – согласилась я.

      Он кивнул, и я приготовилась к расспросам относительно своей семьи.

      – А кто твоя ближайшая подруга?

      Вот уж не ожидала!

      – Сара, – с ходу ответила я. – Она сейчас в Париже по программе обмена Парсонской школы дизайна в Нью-Йорке. Она для меня словно жизненно важный орган и даже больше.

      – Вау! Значит, вы действительно очень близки, – многозначительно поднял брови Коул. – А она, вообще-то, бывала в Калифорнии?

      – Приезжала на все каникулы. За исключением этих. Но сейчас она слишком далеко. Правда, в мае собирается сюда уже на все лето.

      Коул снова принялся описывать свою семью, причем делал он это так образно, что я живо представила себе каждую из его сестер. Ну а я в свою очередь подробно рассказала ему о Саре, мне даже показалось, что я слышу ее голос. Боже, как же мне ее не хватает!

      – Так вот, в один прекрасный день Лив решила, что станет вегетарианкой и будет есть исключительно растительную пищу, – продолжил Коул уже по дороге домой. – Но только не в ее любимых ресторанах. А поскольку папа не умеет готовить, питались мы исключительно в ресторанах, и каждый из них стал ее любимым, так что вегетарианкой ее можно назвать только с большой натяжкой. Но если ты с ней когда-нибудь познакомишься, она не преминет сказать, будто является вегетарианкой, а если я, не дай бог, этого не подтвержу, то навешает на меня всех собак за то, что я такой невнимательный.

      В ответ я весело рассмеялась. Мне наверняка понравилась бы его сестра. Мы провели в ресторане два часа, однако за разговорами время пролетело незаметно. Я осторожно покосилась на дверь дома, нервы были напряжены до предела: ведь мне реально понравилось беседовать с Коулом. И что гораздо страшнее, он мне тоже понравился. А вот этого нельзя было допустить.

      Интересно, а почему он не стал спрашивать о моей семье? Или о моем странном поведении на последней вечеринке. Но я чувствовала, что теперь просто обязана хоть что-то ему объяснить, ведь он привел меня – пьяную в хлам – к себе домой.

      – Прости за вчерашний вечер, – выпалила я, когда он бросил ключи на кухонный стол. – Я пыталась…

      – Приноровиться, – закончил он, и меня насмешило выбранное им слово. – Не надо ничего объяснять. Я, типа, все понял.

      – Ой, значит, ты слушал? – поддразнила я Коула, вспомнив о его хваленом даре.

      – Слушал, – ничуть не смутился он. – И да. Я все понял. Расслабься.

      – Пожалуй, мне стоит попытаться совершенствовать свое умение приноравливаться и не искать спасения в выпивке.

      – Это в твоих же интересах, – хмыкнул он.

      – Ну ладно. Спасибо большое, что приютил меня, – встретив взгляд его ясных голубых глаз, на полном серьезе сказала я.

      – Сегодня ты была еще вполне ничего, – ответил он, продолжая глядеть прямо на меня.

      – Хм… – Я решила нарушить установившуюся между нами невидимую связь. – Чертовски устала за последние дни. Думаю, стоит лечь пораньше и немного почитать перед сном.

      –