Три эссе на одну тему. Алексей Борисов

Внук. Уж он-то научен. Алёшенька, – обратилась Филипповна к внуку, – Помнишь адрес?

      Ал кивнул головой.

      – Ну, вот, дорогая моя, – Филипповна торжественно посмотрела на подругу, – Конверт нам давай, самый красивый, – уточнила она, – и марок, сколько там надо.

      – И большое письмо? – справившись с гримасой зависти, поинтересовалась Егоровна.

      – Алёш! Доставай свой листок!

      Ал достал свои в полном смысле каракули на французском, и показал лист почтовой работнице.

      – Ну, это недорого. Сто пятьдесят тысяч давай и всё будет, как в лучших домах…

      – Лондона нам не надо! – прервала Филипповна. – Я, ты знаешь, в Париж хочу. Лёш, запечатывай! А ты, подруга, марки клей!

      Театрально, помпезно, но вся процедура была исполнена: наклеены марки, печати, проставлены, квитанция об оплате – выписана, и письмо вложено в рад других писем на этажерке.

      – Всё! Подруга. – Отчиталась о выполненной работе Егоровна. – А я ведь, ты помнишь, в школе учила французский. Письмо-то явно не в Париж. Ну-ка! Рассказывай, кто у тебя там есть.

      – Мои бабушка с дедушкой! – вмешался, сочиняя Ал. При этом слова у него выходили, вроде русские, но с не с тем ударением.

      – Ох! – взмолилась Егоровна. – Они у тебя чудаки, что ли? Отправить ребёнка в такую дыру. Ох уж эти иностранцы! Хоть и русские…

      Домой Ал и Филипповна вернулись очень быстро. Ал чувствовал, что все его старания могли окончиться плохо. Неладно себя чувствовала и Александра. За столом они молча ели.

      – Не бойся… – наконец произнесла она, – письма Егоровна не вскроет.

      – Вы уверены?.. – не поднимая глаз, произнёс Ал.

      – Не так она воспитана. Да и французский у неё не к чёрту. Школа – это когда было-то? Пятьдесят лет назад!.. Что она помнит? «A Paris» да и только. Названья городов – и те не правильно читает. Да не учили нас тогда, как надо, языкам! Не беспокойся: честная она. Письмо дойдёт. Уж за кого, а за неё – я ручаюсь. Ты лучше мне скажи, как ты отсюдова поедешь? Денег-то у тебя нет…

      В ответ Ал лишь молчал. Деньги для него уже были не главным. Главным было то, что теперь он одет. Беспокоило другое: он – ребёнок.

      Его переполняла благодарность женщине, которую нужно было как можно скорее оставить, Ал чувствовал, что уйти нужно как можно скорее.

      Проблема была в другом: в прежней экспедиции он попадал в другое общество – в другую, не дикую страну. Сейчас же он смотрел телевизор и ничего не понимал. Посещая другие колонии, он видел племена, в которых процветал и каннибализм, но увиденное по телевизору: передачи и фильмы, поражали своей неоправданной жестокостью, преследованием непонятных, ненужных целей.

      Картина писалась не радужная. Поздней ночью, когда Филипповна спала, Ал собрался и ушёл, оставив на прикроватном столике медальон с бриллиантом.

      Он надеялся только на чудо. Но у касс им стал интересоваться милиционер. Тот издали смотрел, как Ал почти уже проделал фокус, вручив поддавшейся гипнозу билетёрше обрывки газетной бумаги. Патрульный засвистел, и Ал пустился наутёк.

      Бежать