Три эссе на одну тему. Алексей Борисов

её к себе.

      Собачка тявкнула. Открыв совсем глаза, Филипповна ворчала:

      – Пинча… Пинча. Сейчас… я тебя выпущу…

      Почти рассвело. Кряхтя, Филипповна привстала на кровати, спустила вниз сухие свои ноги, пошаркав по ковру, надела тапки. Собака, поднявшись с ковра, топталась у входной двери. Когда открылась, наконец, и дверь – она с гулким лаем протиснулась вниз. На лестничной клетке лай резал уши. И как такая собачонка может так громко лаять? – подумала старушка, – опять, опять на чердаке какая-нибудь кошка…

      …На плите свистел чайник. Филипповна вершила завтрак. Варёное яйцо она крошила по верху маргарина бутерброда. Какое-то варенье из клубники в засахаренной банке стояло на столе. Старушка ложкой зацепила себе малость на хлеб и мелкими шажками пошла к своему «свистуну».

      – Пинча… А где же Пинча? – спросила вслух себя она.

      Дворняг уж должен был вернуться. Она прислушалась. За дверью никто не скулил, не визжал и не скрёб лапами.

      – Где же он? Может быть, с дамой?.. Да какие дамы! Песок с собаки сыпется: четырнадцать-то лет… Пойти хоть мусор вынести… – она ворчала вслух.

      Морознейший воздух пахнул чистотой. Во дворе ещё прятался сумрак, но снег уже играл от бликов солнца, отраженных от окон последних этажей и от просветов между двух-трехэтажных домов. День начался – морозный солнечный день.

      Суббота. Никто не спешит на работу. Отойдя от подъезда, Филипповна стала. Она посмотрела по окнам двора. Действительно, многие спали.

      – В будни, – Филипповна по-старчески бубнила себе поднос, – люди жгут свет по утрам, хотя бы на кухнях. Сейчас света нет. Значит, спят. И… уже рассвело. Зачем нужен свет? За него платить надо. – Хромая на правую ногу, бабуля несла на помойку ведро, в котором из мусора было всего: скорлупа от яиц, обёртка из-под сосисок, кожурки от лука, о также всевозможные очистки картошки, моркови и редьки. Всё остальное, включая куриные косточки, просто съедалось.

      – Пин-ча! Где ты, бес! – глухо ворчала она простуженным горлом. Её пёс нашёлся, где баки. Собака виляла хвостом, сновала меж ржавых и мятых контейнеров. – Пинча! Пинча, я тебя что?! – не кормлю, что ли?!

      Она бросила мусор в контейнер, и ей показалось, что вот-вот она упадёт… влекомая какой-то силой. Она испугалась, опёрлась на палку… Голова не кружилась. И всё оставалось на месте. Она мало чего поняла и смотрела по сторонам. Ей казалось в этот момент, что она здесь осталась одна и… остался ещё один кто-то… Всё остальное при этом как будто… исчезло.

      Взгляд остановился на человечке, каком-то маленьком, но, только они встретились глазами, сознанье будто порвалось.

      Она очнулась только дома. Она, её собака и… ребёнок… Какой ребёнок!?. Она остолбенела: да, перед ней стоял какой-то незнакомец, весьма низкого роста, одетый в серый комбинезончик…

      – Здравствуйте… – произнес он.

      – Кто Вы?..

      Незнакомец смотрел ей в глаза и, казалось, улыбался.

      – Как это у вас получается?.. Мне этого не надо…! –