Свет мой, зеркальце, скажи…. Александра Стрельникова

мною слово «нет»…

      …Один преподаватель факультета меня очень разозлил. Помню, он подошел к моему столику в буфете, предварительно вежливо осведомившись, не помешает ли мне. Неожиданно разоткровенничавшись, похвастался, что недавно устроился сюда на работу.

      (Кажется, он преподавал политэкономию).

      Слово за слово, как-то незаметно, «выцыганил» у меня телефон моего московского дядьки, у которого я остановилась в ту летнюю сессию.

      Вскоре, когда он позвонил, от его вежливости и обходительности не осталось и следа: настолько бесцеремонно начал приглашать меня в гости к себе то ли домой, то ли на дачу.

      Короче, я его тут же послала. Вежливо, конечно. Намекнув ученому мужу, что нехорошо злоупотреблять служебным положением в корыстных целях.

      – Что вы себе такое позволяете? Как разговариваете с педагогом? – тут же гневно обрушился он на студенточку.

      – А вы что такое себе позволяете? – тут же парировала я откровенному мерзавцу и хаму.

      – Ничего, вот заявишься ты ко мне сдавать экзамен, я тебе еще покажу…

      – А я к вам просто никогда не приду, неужели вы не понимаете? – сказала я и рассмеялась.

      Меня возмутило, как он быстро сорвался на «ты». Впрочем, чему удивляться…

      – К счастью, есть и другие, приличные преподаватели, – добавила я в конце нашей «замечательной» беседы и повесила трубку.

      А сама невесело вздохнула. Я тогда еще училась на третьем курсе, и мне был только двадцать один год. Но я уже начинала уставать от таких вот неожиданных наскоков представителей мужеского пола. Я уже тогда начинала сознавать, что, когда подобное «количество переходит в качество» – это становится некой данностью жизни, даже помимо моей воли и желания. И что отныне, засучив рукава, мне придется постоянно отбиваться от настырных особей, которые со своим охотничьим инстинктом засели в дремучих зарослях джунглей, и в любую минуту готовы броситься на яркое оперение…

      …Однажды в харьковском зоопарке я остановилась у клетки со львом, залюбовавшись этим истинным царем природы. Как же он был красив и хорош, не смотря даже на жизнь в неволе и уже немолодые годы.

      Я в долгом одиночестве наблюдала за ним. Лев был спокоен и невозмутим. Только временами глаза его загорались блеском и ноздри начинали вдруг трепетать. Он смотрел куда-то прямо перед собой. Я проследила траекторию его взгляда. Там, в глубине зоосада, под присмотром родителей вокруг клумбы с цветами бегала с визгом в ярких летних одеяниях детвора дошкольного возраста. Возможно, генная память красивого и большого зверя, среагировавшего всего лишь на движущиеся объекты, выдала ему какую-то яркую картинку из жизни забытых африканских саван… Только и всего.

      – Лёва, Лёва, – позвала я хищника, бросив в прорезь его клетки яблоко.

      Царственное животное снисходительно, а может быть, даже презрительно посмотрело на мое скромное угощение, даже не понюхав его. И продолжило свое наблюдение за яркими движущимися пятнами, быстро мелькавшими в летней зелени деревьев.

      Ах, эта величавость