Петербург 2018. Дети закрытого города. Мария Чурсина

вы не знаете, почему ушла Жаннетта Сергеевна?

      – Я только слышала, что она ушла на пенсию. – Вета стояла перед ними, как на расстреле, – у доски и руки за спиной. – Больше ничего. А вы знаете?

      Все молчали.

      Вета отпустила родителей, когда в соседних кабинетах еще шли кровопролитные баталии за учебники и выезды всем классом на природу. Мамы Русланы и Арта беседовали в коридоре о предстоящей экскурсии по городу, которую решили взять на себя, когда Вета собралась и закрывала кабинет. Они обступили ее с обеих сторон, и каждая смотрела участливо.

      – Все наладится. Мы поможем, – пообещали они. Одинаковые кукольные улыбки. – Мы на вашей стороне в любом случае. Не переживайте.

      Вета молча открыла и закрыла рот.

      «Уважаемые жильцы…»

      Дети сидели, как и полагалось, на низенькой ограде клумбы.

      – До свидания! – проводил Вету нестройный хор их голосов.

      Она попрощалась.

      У ажурной ограды, с той стороны, где обычно ждал ее Антон, было пусто, только рыжий закат отражался в лужах. Вета пару секунд постояла, рассматривая сырой асфальт, вздохнула и зашагала к автобусной остановке.

      «Уважаемые жильцы, что же творится в вашей школе, что же, черт возьми, происходит в вашем закрытом городе?»

      Глава 7

      Серые ленты

      До комендантского часа оставалось не так много времени. Вета выбежала из подъезда и в желтом свете фонарей разглядела телефонную будку, прилепленную, как гигантский гриб-трутовик, к стене соседнего дома. Карточка лежала у нее в кармане плаща, а телефон она заучила наизусть.

      В закрытом городе не брали мобильные, и приходилось изворачиваться по старинке.

      Конечно, он не пришел сегодня и не пришел вчера, значит, у него на то были причины. Но Вета не напрашивалась на свидание.

      Палец скользил по телефонному диску. Время шло медленно, шуршало листьями за приоткрытой стеклянной дверью.

      – Дежурный, – раздался в трубке серьезный мужской голос.

      – Здравствуйте. Мне нужен Антон, который работает у вас следователем.

      Секунду в трубке слышались только потрескивания и шорохи. В голове Веты успели мелькнуть предположения о том, что вызов оборвался, что никакой Антон не следователь и здесь его вообще не знают.

      – Переключаю. Ваш разговор записывается, – произнесли на том конце провода.

      Потянулись гудки, длинные, как провода за окном поезда. Вета ждала, поглядывая на пустынную полутемную улицу. Холодный ветер хватал ее за голые щиколотки – выбежала из дома, не натянув даже колготки. Она переступила на месте.

      – Сейчас никто не может ответить на ваш звонок. Если вы считаете, что ваше сообщение может быть важным, вы можете проговорить его на запись, – сообщил холодный женский голос.

      Вета укусила себя за губу, чтобы промолчать и повесить трубку. Но не выдержала.

      – Антон, мне нужно с тобой поговорить. Я не понимаю, что происходит. – Она помолчала. – С ними со всеми что-то не так. Я не понимаю, что.

      Трубка