Петербург 2018. Дети закрытого города. Мария Чурсина

в кабинет та.

      «Алид, – пыталась вспомнить Вета. – Айледэ?»

      – Здравствуйте. – Она кивнула и сжала ручку, как дротик. Метнула бы, сделай они хоть шаг.

      – Елизавета Николаевна, – протянула Алиса, пряча за спиной школьную сумку. – А мы перед вами извиниться хотели. Ну, за вчерашнее. Мы вот от класса пришли. Нам правда очень стыдно, мы так больше не будем.

      – Честное слово, – машинально добавила Вета.

      Девушка со странным именем стояла на шаг позади Алисы и тоже улыбалась. Обе в синих жилетках, так что не придерешься.

      – Честное слово. Мы вам шоколадку принесли!

      На край ее стола опустилась плитка в шуршащей фольге, и Алиса снова встала ровно – руки за спину.

      – Вы нас прощаете?

      Вете почудились тонкие тараканьи лапки, ступающие по похолодевшей спине. Не могло же так произойти на самом деле. Она моргнула. Девочки стояли на прежнем месте, и не было в их взглядах тщательно замаскированной ненависти. Подвоха. Выверенного плана уничтожения ее, Веты.

      – Да, конечно, – проговорила она, ощущая, что язык слегка заплетается.

      «Алейд, – вспомнилось. – Никин Алейд, откуда такое имя только взялось».

      Светловолосая Алейд теребила край безрукавки.

      – Правда? Вы не будете дуться? – радостно вскрикнула Алиса.

      Роза, притаившаяся в углу, дернулась от неожиданности, оглянулась. Дрогнула гладь светло-коричневого чая.

      – И не бросите нас? – негромко вторила ей Алейд.

      – Не брошу. Не дуюсь, – выдохнула Вета, почти счастливая. Растопыренными пальцами отбросила назад волосы.

      – Мы тогда пойдем, да? – Алиса кивнула на угол стола. – А шоколадку возьмите. Вкусная.

      Громыхнул звонок.

      Мимо снова шмыгнул таракан.

      «Надо бы прибраться», – отстраненно подумала Вета. Она во второй раз переписывала тематический план. Первый Лилия забраковала, нарисовав на полях жирные вопросительные знаки. Кое-где карандаш насквозь проткнул бумагу.

      Вета брезгливо поджала одну ногу под себя, хотя тараканы были мелкие и пуганые. Вернулась Роза – сняла у порога шелковый шарфик с шеи и намотала на вешалку. Она тихонько убралась из школы, пока Вета ходила к завучу, и та уже подумала – до завтра. Но нет.

      – Елизавета Николаевна, а к вам эта ненормальная приходила, – вкрадчиво проговорила Роза и указала глазами на объемистую сумку, примостившуюся у шкафа.

      Вета в сумку не заглядывала. Не ее – ну и больно надо. Сейчас оттянула матерчатую ручку: там вперемешку лежали учебники и что-то из одежды, спортивная форма, кажется.

      – Какая? – Вета подняла взгляд на таинственно поджавшую губы Розу.

      – Какая? – Она всплеснула руками. – Ненормальная. Чокнутая.

      До Веты стало понемногу доходить.

      – Из моего класса?

      – Ну да. Неужели вы подумали, что я могу называть так кого-то из учителей. – Роза рассмеялась. – Девочка из вашего класса. Как же ее… Рония. На первой парте еще сидит.

      Вета вспомнила тихую девочку,