Охота на пиранью. Александр Бушков

дергайтесь, батенька, работать вы мне, конечно, не помешаете, но вот себе доставите неудобства…

      – Что вы там делаете? – спросил Мазур, превозмогая боль в горле из-за давившего на кадык ремня.

      – Ничего страшного, милостивый государь. Несколько татуировочек, только и всего. Еще с первобытных времен считалось, что татуировка украшает мужчину, так что немного потерпите, главное, в общем-то, позади…

      – Шутите? – выдохнул Мазур.

      Врач промолчал. Конечно, он не шутил – боль то и дело несильно жалила грудь, жгла кожу. Мазур стиснул зубы – не от боли, а от злости. Походило на то, что он наконец получил окончательное подтверждение самой скверной версии…

      Справа раздался голос штабс-капитана:

      – Док, а нельзя ему повыше задницы наколоть: «Заезжий двор»? С такой, знаете, стрелочкой, недвусмысленно указующей на очко?

      – А смысл, милейший? – не отрываясь от работы, бросил врач.

      – А никакого смысла. Приятно просто, пусть походит с пидоровской прошивкой на жопе… Ну, хоть точку ему над бровью наколите?

      – Сочетаться не будет, батенька, с общим стилем…

      – Ну и на хрен ее, гармонию. А я б вам ампулок отслюнил…

      – И все это – только из-за того, что он вам слегка заехал?

      – Вам бы так двинули, док… Ну, по рукам? Целую упаковку хотите? У вас же норма кончилась… Упаковку – и дам вам с его кошкой побаловаться. Свозим ее на Таймунчи, рыбку половим, кошечку потрахаем…

      – Шли бы вы, искуситель…

      – Док, серьезно. Что, не договоримся, как старые знакомые?

      Открылась дверь. Шаги. Елейный голосок Кузьмича:

      – Беда мне с вами, как дети малые. На минутку оставить нельзя одних…

      – Ермолай Кузьмич, да я… – растерянно проблеял штабс-капитан и умолк.

      Кузьмич – судя по скрипу сапог, прохаживавшийся вокруг, – печально сказал:

      – У меня от вас всех кошмары скоро начнутся. Где бы мне, грешному, взять вместо вас заграничных людей, к дисциплине приученных… Голубь ты мой златопогонный, ты разницу меж слабым звеном и ненадежным понимаешь ли? Хорошо, хозяин – мужик предусмотрительный – все хоромы заморскими микрофонами украсил, вот уж воистину клопы, хе-хе…

      – Да я…

      – Изыди, адъютант его превосходительства, пока я серчать не начал…

      Сапоги проскрипели, удаляясь.

      – Молодцом, доктор, молодцом, – похвалил Кузьмич. – Хотя, по правде говоря, интересно было бы еще пару минут послушать – вдруг да решились бы на что противу дисциплины…

      – Да я…

      – Шучу я, ученый вы наш, не берите близко к душе… Как идет рукоделие? Ага… Ну, солнышко, закончите – и шабаш. Не на выставку народных талантов, в конце-то концов, мы его снаряжаем…

      Вошли еще несколько человек. Отвязывали Мазура со всеми предосторожностями – сначала освободили шею и руки, замкнули колодку, потом только взялись за ноги. Он так и не увидел, что красовалось