Охота на пиранью. Александр Бушков

продуктов и, коли уж шиковать в мечтах – оружие. А если жить скромнее – то обувь, и не более того. Мазур еще прошел бы по тайге босиком. Ольга со всем ее туристским опытом не пройдет. Обувь, причем крайне желательно – по размеру. Если окажется мала или велика, выйдет еще хуже, нежели босиком…

      Он пытался сосредоточиться на картах здешних мест, но никак не получалось – беспокойство за Ольгу, неизвестность подавляли все остальное. Позволил себе еще одну сигарету. Осталось восемь…

      Минут через двадцать тихо лязгнул замок. Вошла Ольга, и у Мазура екнуло сердце – она шла, повесив голову, в глазах стояли слезы, страшно было подумать, что ее сломали надежно…

      Взобралась на нары и упала ему в объятия, спрятала лицо на груди, захлебываясь тихими рыданиями. На остальных Мазур не обращал внимания, словно их тут и не было, гладил жену по волосам, сердце щемило от жалости и бессильного гнева, шептал на ухо что-то бессвязное, не давая ей сорваться в истерику.

      Она подняла голову, и Мазур обрадовался – глаза все еще мокрые, на щеках влажные дорожки, но сквозь тихий плач явственно просвечивает фамильное упрямство…

      – Что, малыш? – шепнул он на ухо.

      – Да ничего. – Она заглянула ему в глаза, попыталась улыбнуться, вновь уткнулась мягкими губами в ухо. – Не били, не насиловали. Допросили просто. Совсем недолго.

      – Штабс-капитан?

      – Ага. А потом…

      Замолчала, показала ему правую руку. На костяшке мизинца синели мелкие буквы: КАТЯ. Потом оттянула штаны на правом бедре – там была вытатуирована роза. Тоже не шедевр живописи.

      – Все? – шепнул Мазур.

      – А тебе что, мало? Слушай, а мы ведь, похоже, влипли… Это не государство, это мафия какая-то… Ты раньше ни про что подобное не слышал? Сибиряк ведь…

      Мазур молча мотнул головой. Во-первых, раньше очень многого попросту не существовало в природе. Во-вторых… Он вдруг поймал себя на том, что совсем не знает гражданскую жизнь. Читал, конечно, и газеты, и разные разоблачительные книжки, но это все не то. Четверть века в самых засекреченных и режимных военных городках, предельно узкий круг общения, сущая тебе каста. Он знал, что происходит в стране, но вот саму жизнь с массой деталей и мелочей быта ведал плохо. И сейчас Мазуру пришло в голову, что в какой-то степени он похож на эмигранта, вернувшегося на родину после долгой отлучки. Чисто теоретические знания. Никакие спецсеминары тут не помогут.

      И все же нетрудно сообразить теперь, что они с Ольгой угодили к насквозь криминальному элементу. Законопослушные граждане таких штучек не выкидывают. И жизненно важных вопросов просматривается всего три: для чего их сцапали, где они находятся и что делать, если удастся бежать?

      Подневольная рабочая сила – вот лучшее из имеющихся объяснений. Для того и заведены в этом зиндане идиотские на первый взгляд правила – чтобы раздавить узника, превратить в животное, в ничтожество. Надо признать, методика неплоха. С точки зрения эффективности. На своей