FEMDOM. BDSM. SPANKING. Злоключения Тома Клеменса. Зофия Мельник

треск вплывает низкий и густой, как смола голос Джима Морриса и волшебные переливы электрооргана.

      – Riders on the storm

      Riders on the storm

      Into this house we`re born

      Into this world we`re thrown…

      – поёт Моррисон.

      – Опять эта чертова молодежная музыка, – ворчит Айла, – как же я ненавижу рок! Господи, какие же идиотские песни! О чем это он поет, хотелось бы знать?

      – Твоя правда, – соглашается с напарницей Джек.

      Это крупный, немолодой уже мужчина с обветренным недобрым лицом и щеткой пшеничных усов. Откинувшись в кресле, он смотрит на шоссе за ветровым стеклом узкими, словно щелки глазами.

      – Эту дрянь крутят теперь на каждой волне! – злится Айла, – если так и дальше пойдет, я разобью магнитолу!

      В её руке дымится сигарета. Рукава синей форменной рубашки подвернуты. У Айлы красивые полные руки, тонкие запястья и маленькими крепкими пальцы. Она вертит ручку магнитолы, пока не находит кантри. Том вздыхает и ерзает на заднем сиденье «форда». На мгновение в зеркальца заднего вида Том видит свое лицо – беспокойные голубые глаза, облупившийся от загара нос, выгоревшие на солнце спутанные светлые волосы. Том уже исполнилось восемнадцать, он хорошо сложен, но худощав и невысок ростом и из-за этого выглядит, словно мальчишка.

      – Эта музыка и наркотики погубили целое поколение, – не может успокоиться Айла, – и куда только катится эта страна! Полюбуйся хотя бы, вот на этого красавчика!

      – Сынок, скажи на милость, зачем ты шляешься с этими хиппи? – спрашивает полицейский Джек, – ты же гробишь свою жизнь! Почему бы тебе не найти работу вместо того, чтобы бродяжничать?

      В ответ Том только пожимает плечами.

      – Все они такие, – говорит Айла, – живут как обезьяны в кустах, валяются на солнце голыми, пьют вино, курят дурь, ищут чего поесть на помойках. Трахаются друг с дружкой и бренчат на гитарах… А я в его возрасте работала по двенадцать часов в день, а потом пошла учиться в полицейскую академию. Да у меня просто времени не было валяться голышом в кустах!

      Айла оглядывается и смотрит на Тома темными неподвижными глазами. У нее невыразительное, словно маска широкое лицо и черные густые брови. Блестящие черные волосы коротко пострижены и лежат на голове словно шапочка. У Айлы смуглая кожа с красноватым оттенком, она метиска.

      Молодому человеку становится не по себе от пристального взгляда Айлы.

      Том отворачивается, смотрит за окно и понимает, что до Ханнибала ещё далеко.

      – Всех этих лоботрясов нужно было пороть, как следует – говорит задумчиво Айла, – я до сих пор помню, как меня отец драл ремнем. Неделю без хорошей выволочки не проходило. Всю дурь из моей головы выбил. Обидно было конечно… Зато теперь понимаю, что это отец для меня же старался. И я ему благодарна.

      – Твоя правда, Айла, – кивает Джек.

      Он тоже оглядывается на Тома, сидящего на заднем сиденье, и спрашивает,

      – Скажи, сынок, у тебя есть отец?

      – Нет, сэр, – отвечает Том негромко, – и матери тоже нет.

      – У Тома из родных только старшая сестра, – говорит Айла, – Полли, кажется… Да, Полли Клеменс, я звонила ей из участка, сказала, что мы привезем ей брата живым и невредимым.

      – Понятно, почему ты спутался с этой шпаной, – вздыхает Джек. – Некому было тебя драть.

      – Помяни мое слово, мальчишка через неделю будет снова валяться на берегу обдолбанный и пьяный. А кончится все еще хуже… Джек, останови машину! – говорит неожиданно метиска.

      Джек отрывает взгляд от дороги и смотрит на Айлу, потом, ничего не спрашивая, съезжает на обочину и тормозит. Он выходит из машины, оглядывается по сторонам и приглаживает усы. Над старым пустым шоссе висят фиолетовые тучи, начинает смеркаться. Пахнет бензином, пылью, травой и полевыми цветами.

      – Выходи, сынок, – говорит Джек, распахивая заднюю дверцу.

      – Зачем? – испуганно спрашивает Том.

      Айла обходит машину и останавливается у Джека за спиной. Она держит руки на широком форменном ремне. Наклонившись, метиска заглядывает в машину. Её лицо ничего не выражает, оно похоже на маску. Налетает ветерок и играет с ее черными, коротко подстриженными волосами.

      – Мы хотим помочь тебе, Том, – говорит Айла низким голосом.

      В этом голосе Тому слышится рычание крупной хищной кошки.

      – Мы с Джеком хотим уберечь тебе от беды, – говорит метиска, не сводя с Тома своих темных внимательных глаз. – Тебе не следует бродяжничать и пить алкоголь. В твоем возрасте, Том, нужно учиться и работать. Мы хотим, чтобы ты это хорошенько запомнил.

      Тома пугает низкий голос женщины полицейского, вечерняя тишина и безлюдное шоссе.

      – Нет, не выйду, – тихо говорит Том и отодвигается в угол.

      – Я не хочу вытаскивать тебя за волосы, – говорит Джек, посмеиваясь в усы. – Ну же, вылезай!

      Том, понурив голову, вылезает из машины. Айла кладет ему руку на плечо и ведет за собой. Метиска