Вождь из сумерек. Николай Ярославцев

угадал. Надо будет с тобой кладоискательством заняться, поискать атаманский клад. Может, не врут про Чурино золото? – повернулся туда, где по его предположению скрывался браток и негромко позвал: – Эй, братан! Выходи! Все равно не спрячешься. ОМОН ждать не будет. Выкурит… черемухой. А может, что и покрепче черемухи для тебя найдут.

      Ответа долго не было. Потом послышалось натужное сопение, и в щель заполз виновник их злоключения.

      – Ствол на землю! – рявкнул Леха. – И ногой ко мне.

      Пистолет шлепнулся на землю.

      – А ты боялся. – Нагнулся, поднял пистолет и выщелкнул обойму. – Еще два патрона. Гони другую обойму.

      – Все отдал. Нет у меня запасной обоймы. Вот маслята россыпью.

      Пересыпал в Лехину раскрытую ладонь патроны, как семечки.

      Стас молча, с легкой иронической улыбкой следил за актом разоружения братка.

      – Все что ли? Я первый. За мной, браток… кстати, как там тебя папа с мамой нарекли?

      – Толян…

      – Ты замыкаешь, Леха. Пошли. Выходим с поднятыми руками. Маски-шоу – ребята нервные. Сначала палят, а только потом документы спрашивают.

      И нырнул в тускло мерцающее отверстие. Ударил в глаза ослепительно яркий свет, в спину подуло холодом. Сквозняки… Почему-то закружилась голова. Должно быть, воздух в пещере застоялся. Повело в сторону… или дернуло?

      На пустыре были тихо. Не единой души. А над головой темнело синее вечернее небо.

      «Странно, – подумал он, – неужели мы просидели в этой дыре столько времени? Черт возьми! Не могли же они нас бросить!».

      И тут у него волосы на голове зашевелились. Стас резко развернулся к отверстию.

      – Леха! Назад! – заорал он.

      Но было уже поздно. Из травы уже торчала стриженая под машинку голова Толяна. А следом выбирался Леха.

      – Ты что надрываешься? Народ переполошишь…

      – Какой, к черту, народ! Ты глаза разуй!

      Леха выпрямился во весь свой немалый рост. А росту в нем было чуть не два метра, и огляделся.

      – Едрена Матрена!

      – Она и есть, эта самая Матрена! – зло подтвердил Стас.

      И было отчего вспомнить не только Матрену, но и Матренину мать вкупе с отцом, а, может, даже и до бабушки добраться. И там уж, как водится, помянуть всех предков до седьмого колена! Сколько бы их не было в роду. И в соседях.

      Перед глазами, насколько хватало глаз, от края и до края, – в смысле, до самого горизонта в любую из сторон, простиралось поле. Не было даже намека на существование в этих местах на ближайшую эпоху не только крупного промышленного города, но даже и крохотной деревушки. Не журчала внизу река. Не торчали скалы в наряде из гордых сосен. А вместо камня, за которым прятались они, поджидая братву, высилась огромная черная гора. И над ее вершиной в дикой ярости полыхали молнии.

      – Эй, пацаны! Вы это куда меня затащили? Я так не подписывался! – загудел Толян, в плоской душе которого почему-то зародились беспокойные мысли.

      – Назад! – скомандовал Стас, отступая к отверстию. – Леха, вперед!

      И