Человек, которого нет. Аше Гарридо

о том времени и об этом, пренебрегая перерывом в несколько десятилетий? Как обходиться с теми фактами, которые стыдно и неприлично признавать фактами, но от которых никак не удалось отвертеться? Как рассказывать параллельные истории – его и её, как ссылаться то на свое детство, то на её детство?.. Этого одного хватило бы, чтобы не связываться с такой затеей. А ведь в истории он не один, это не такая история, которая происходит внутри одного человека и больше никого не касается, это такая история, которая коснулась многих людей, что там, что здесь. Как говорить об их доле в этом?

      И есть еще одна сложность – самая трудная, пожалуй. История жестока и кровава, честно рассказывать такие истории очень трудно. Даже не в том дело, что тяжело. Тяжело, конечно, но не только тяжело. Еще и трудно. Не просто. Выбрать честные слова так, чтобы они не прозвучали ни слишком отстраненно, ни слишком надрывно. Быть откровенным, но не впадать в излишний пафос… Это непросто.

      Может быть, он попытается записать это вот так:

      Записки сумасшедшего. Я есть

      Здесь и сейчас я проявился не сразу.

      И когда проявлялся, совершенно не представлял, кто это такой, как его зовут, что это за человек – я.

      Было чувство «я» и чувство «я есть». Но в мою собственную картину мира никак не укладывалась возможность быть сначала одним человеком, а потом стать другим. Или – жить одну жизнь, а потом начать жизнь другую, да еще подхватить ее с середины.

      Конечно, я читал истории о детях, рассказывавших о своей прошлой жизни, узнававших улицы городов, в которых никогда не бывали, говоривших на иностранных языках, которых не учили. Нет, это не мой случай.

      Я не знал иностранных языков, я ничего не знал о прошлой жизни, я даже не знал, кто я. Я даже думал, что я – это она же и есть, только другой стороной. Я и сейчас могу так думать, если выну из сознания и спрячу подальше некоторые факты. Впрочем, эти факты фактами считать неприлично, стыдно, несерьезно и нельзя. Поэтому я даже робею называть их фактами. Тем легче их вынуть из сознания и спрятать подальше. И тогда вырисовывается ясная картина, очень реалистичная, очень крепкая, жила-была девочка, оказалась мальчиком. Травма, защита, всё как у людей, по науке.

      Только внутри меня чего-то не хватает тогда. Кажется, не хватает смысла. Или меня самого. То, что получается в результате этой легкой косметической операции по превращению меня в нее, – это не я и не она, это зомби. Потому что вместе с фактами вынут смысл. Я это неоднократно проделывал, проверяя себя на прочность, на реальность. Каждый раз одно и то же: несчастное создание ходит по кругу, не в состоянии сделать что-то еще. До тех пор пока я не потеряю терпение и, махнув рукой, не скажу: я – есть, я – настоящий. И продолжается жизнь.

      Выписки

      «Воспоминание предполагает относительно высокий уровень сознания. Оно возможно только там, где личность выделяет себя из своего прошлого и осознает его как прошлое. Воспоминание включает