Тигран Великий. Рафаэль Тигрис

выжидал. Он был в тёмном плаще, а лицо укрыто капюшоном.

      – Вот оно, – сказал Мафусаил, держа в руке приготовленное мною зелье.

      Незнакомец взял отвар, осторожно понюхал и поморщился от резкого миндального запаха. Чтобы лучше разглядеть товар, он откинул капюшон и при тусклом свете я успел рассмотреть лицо. У него была густая чёрная борода и косматые неестественно взъерошенные волосы. Правый глаз прикрывал мрачный лоскут ткани, а левый сверкал так яростно и напряжённо, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из своей орбиты.

      – Ты уверен, что эта жидкость может убить человека? – спросил одноглазый незнакомец.

      Прозвучала невнятная латинская речь, из чего я сделал вывод, что эта нелицеприятная личность является римлянином.

      Про Рим мне много рассказывал Мафусаил. В моём понимании это была далёкая страна, где живут богатые люди, имеющие множество рабов, которых им поставляет хорошо обученная сильная армия.

      – Это очень сильный яд. Он действует моментально, – похвалил свой товар Мафусаил, явно щеголяя своим знанием латыни.

      Одноглазый принялся отсчитывать тетрадрахмы.

      Мой хозяин стоял, напряжённо наблюдая за этой процедурой. Деньги он уважал более всего на свете.

      В это время в доме воцарилась такая тишина, что я отчётливо слышал за спиной напряжённое дыхание моей возлюбленной.

      Одноглазый стал настороженно вертеть головой.

      – А мы здесь не одни! Нас кто-то подслушал! – воскликнул он и, выхватив короткий меч, бросился в нашу сторону.

      Я схватил Лию за руку и потащил к окну. В следующее мгновение мы уже спускались вниз. Спрыгнув на землю, я тотчас отшвырнул лестницу от стены, и мы помчались к дому Лии. Убегая, мы почти одновременно обернулись и увидели в окне страшное лицо одноглазого. К счастью, мы отбежали достаточно далеко, и догнать он нас никак не мог.

      Добежав до ворот, мы быстро зашли во двор.

      – Тут мы в безопасности, – сказала Лия, переводя дух, – пошли в дом.

      Лия потянула меня за собой.

      – Ты иди, – ответил я уклончиво.

      – А ты? Неужели собираешься вернуться? – возмутилась она, – это же небезопасно.

      – Ты преувеличиваешь, моя дорогая, – сказал я бодрящимся тоном, – и потом я не намерен возвращаться домой.

      Я уже собирался уходить, но Лия не отпустила меня.

      – Прошу тебя останься. У меня дурное предчувствие. От этого одноглазого всего можно ожидать.

      – Ничего страшного, – бравировал я, – в этом городе у него руки коротки. И потом, как я здесь останусь? Твои родители могут плохо обо мне подумать. А за меня не беспокойся. Я себя в обиду не дам.

      Её прекрасные карие глаза излучали одновременно любовь и тревогу.

      – Подожди. Я сейчас приду, – сказала Лия и исчезла в доме.

      Вскоре она вернулась, держа в руках гастрофет брата. Тот самый гастрофет, стрелять из которого было нашей всеобщей мечтой.

      – На, держи. С ним тебе будет надёжней, – сказала она, протягивая мне великолепное оружие.

      – Нет, Лия. Я не возьму его.