Путь долга и любви. Анна Гаврилова

которая заполнила сознание, пробилась одна-единственная мысль – мы пятимся к спальне.

      Да, у меня были лучшие учителя, и актёрское мастерство мне тоже преподавали, но научить плакать на заказ так и не смогли. Так что слёзы, которые покатились по щекам, были настоящими. Как и горький всхлип, который вырвался из горла.

      – Эмелис, – выдохнул Рид, останавливаясь. – Эмелис…

      – Не могу! – взвизгнула я.

      Лишь теперь поняла – слезами дело не ограничится. Меня уже колотит, ещё немного, и начнётся самая настоящая истерика. Вторая за последние пару суток.

      Ридкард, как ни удивительно, тоже понял.

      – Прости. – Блондин не отпустил, но его объятия стали другими – целомудренными, почти дружескими. – Прости, я не хотел напугать. Я… я просто без ума от тебя, Эмелис. Понимаешь?

      Я едва не завыла, даже рот ладонями зажать пришлось.

      – Эмелис… – В этом вздохе звучало всё: разочарование, грусть, сожаление и даже нотка паники.

      Мы застыли, мир застыл вместе с нами. В тишине, окутавшей гостиную, был слышен лишь отчаянный треск поленьев и мои всхлипы. Очень хотелось отодвинуться, отойти от Ридкарда, но новоявленный король Верилии не отпускал. Наверное, думал, что в его объятиях успокоюсь быстрее…

      – Эмелис, прости, – когда тишина стала поистине гнетущей, сказал Рид. Потом шумно втянул ноздрями воздух и продолжил уже жестче: – Я всё понял, малышка. Я больше не настаиваю. Но и ты пойми – однажды нам придётся это сделать. И это, поверь, не так страшно, как кажется на первый взгляд.

      Я опять всхлипнула, а Ридкард взял за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Он улыбался…

      – Эмелис, знаешь, а это даже хорошо, что ты… что мы… – Рид на мгновение запнулся. – Мы поступим согласно традициям. Слово в слово. Пышное белое платье, усыпанная лепестками роз постель, первая брачная ночь… И раз уж мне выпало счастье жениться на девственнице, мы… обратимся в Храм и попросим высшего благословения Богини.

      Четверть часа назад, когда ладонь их величества сжимала мою грудь, а губы обжигали шею, я думала – всё, хуже уже не будет. Но эти слова… О Всевышний, это крах!

      Все пары, идущие к алтарю, просят благословения у создательницы нашего мира. Это обычно, нормально, и ничего особенного от супругов не требует. Но испрошение высшего благословения – обряд иного порядка.

      В действительности он очень прост. После первой ночи молодая жена складывает простыню, что устилала брачное ложе, и идёт в храм Богини. Пешком, в сопровождении мужа и его родни. Там, перед ликом статуи Богини и в присутствии служительниц храма, она эту простыню разворачивает, демонстрируя всем присутствующим следы единения.

      Старшая служительница или приглашенный по такому случаю маг проверяют следы на подлинность. Причём смотрят не только кровь, но и след, который оставляет мужчина – как свидетельство того, кто именно делил с новобрачной постель.

      Если всё в порядке, то все присутствующие на обряде люди опускаются на колени и просят Богиню благословить этот союз. И если верить сказителям и храмовникам, то это тот случай,