Уловки любви. Лора Лэндон

будет извещен о том, что это последний долг Кевина Жермена, который покрывает герцог Рейборн.

      Жермен вскочил со стула.

      – Что ты сказал?

      – Кевин, ты все слышал. Ты больше не получишь от меня денег.

      – Ты не можешь так говорить! Ты обещал моему отцу…

      – Я пообещал твоему отцу позаботиться о твоем благополучии, – перебил его Винсент. – И именно это я намерен сделать. Тебе нужно научиться очень многому, осознать огромную ответственность, которая когда-то ляжет на твои плечи.

      Винсент подошел к столику и налил в стакан щедрую порцию виски. Обычно он выпивал одну порцию бренди во второй половине дня, перед встречами и мероприятиями, намеченными на вечер, но сегодня ему необходимо было виски, чтобы успокоиться. Он сделал большой глоток, потом повернулся лицом к кузену.

      – Начиная с сегодняшнего дня, я буду оплачивать аренду твоего дома в Лондоне. Я также буду выплачивать годовое жалованье твоим… десяти слугам? Пятнадцати?…

      Жермен с вызывающим видом пожал плечами:

      – Двадцати.

      Рейборн вскинул брови.

      – Двадцати слугам, которые тебе нужны, чтобы вести дом. Кроме того, я передаю тебе замок Доунс. Он твой.

      Жермен был так поражен, что его недоверие было почти ощутимым. Оно проявилось в форме громкого безумного смеха.

      – Городской дом тоже твой, можешь делать с ним что хочешь, – продолжал Рейборн. – Можешь его продать или оставить. Мне все равно. Но замок Доунс принадлежит Рейборнам больше четырехсот лет, он не может быть продан. Это все будет закреплено в письменной форме.

      – А мое квартальное содержание, ваша светлость? – процедил Жермен сквозь зубы.

      – Ты будешь получать столько, сколько твой отец назначил тебе по завещанию.

      – Ты шутишь! Как, по-твоему, я могу жить на эти жалкие гроши?

      Приятное лицо молодого человека исказила гримаса враждебности.

      – Замок Доунс всегда приносил семье Рейборнов неплохой доход. При хорошем управлении у тебя должно быть более чем достаточно средств к существованию.

      У кузена раздулись ноздри, глаза засверкали.

      – Я этого не потерплю! Ты не можешь ожидать, что я соглашусь так жить. Я не собираюсь, как дурак, запирать себя в деревне.

      – Это ты сам решай. Я даю тебе средства к существованию. А как ты используешь эту возможность – дело твое.

      Молодой кузен Винсента сжал кулаки и сделал шаг к нему.

      – Почему ты это делаешь?

      – Потому что ты мой наследник! Ты мой единственный наследник, других у меня не будет!

      Казалось, сам воздух между ними трещит от напряжения, и так громко, будто ружейный выстрел. Прошло несколько долгих секунд, а ни один из них не шелохнулся. Наконец Рейборн заговорил, голос звучал ровно и спокойно, но тон его таил в себе больше опасности, чем если бы он кричал:

      – Когда я умру, ты унаследуешь один из самых уважаемых титулов во всей Англии. А также богатство, достаточное, чтобы поддерживать его величие. Я не могу приписать себе заслугу