Сердца четырех. Владимир Сорокин

ее грудь.

      Она зевнула, повернулась на спину, открыла глаза:

      – Который час?

      – Двадцать пять ебут десятого, – Сережина рука скользнула ей в пах.

      Ольга шлепнула его по руке, села:

      – Открой эти… шторы…

      Сережа потянул за шнурок, шторы разошлись, солнце залило комнату.

      – Ой, какая прелесть, – Ольга сощурилась, потерла глаза. – На лыжах пойдем… Виктор встал?

      – Не скажу.

      Она потянулась к халату, но Сережа схватил его и сел на подоконник:

      – Цып, цып, цып.

      – Засранец… ооойяяя! – Она с хрустом потянулась.

      – А у нашей Оленьки обе сиськи голеньки.

      Ольга встала. Сережа бросил ей халат и отбежал к двери.

      – Я тебя серьезно спрашиваю, – она посмотрела на плавающую в стакане с водой головку, – встал Виктор?

      – У Ольки пизда рыжая!

      Отшвырнув халат, Ольга кинулась к нему. Он юркнул за дверь. Распахнув дверь, она бросилась за ним, догнала возле туалета, ловко завернула ему руку за спину, зажала рот ладонью и втолкнула голой коленкой в ванную:

      – Ну вот, сейчас будем закалять мальчика!

      Сережа замычал. Ольга раздела его, влезла с ним в ванну, зажала его голову между своими ляжками, громко похлопала по худому мальчишескому заду:

      – Сереже Анищенко прописаны водные процедуры.

      Она направила розетку душа на зад Сережи, открыла кран холодной воды. Струйки с шипением ударили в Сережин зад. Сережа завизжал. Ольга закрыла кран:

      – Еще, или прощения?

      – Прощения, прощения!

      Она отпустила его голову и, стоя над ним с душем в руке, развела свои длинные ноги:

      – Целуй.

      Стоя на коленях, Сережа поцеловал ее поросшие светлыми волосами гениталии.

      – Еще.

      Сережа поцеловал.

      – Громче целуй.

      Сережа поцеловал, громко чмокнув.

      – Ах ты, поросенок! – усмехнулась Ольга, беря его за волосы.

      – Что за крики? – Голый Ребров вошел в ванную.

      – Крещение младенца, – улыбнулась Ольга. – Как почивать изволили?

      – Прекрасно… – Ребров подошел к раковине, взглянул на себя в зеркало, провел рукой по щеке.

      Сережа вышел из ванны, забрал свои вещи и вышел, обиженно молча. Ольга отвернула кран холодной воды, стала поливать себя из душа.

      – М-да… ибо из малого строится великое, – пробормотал Ребров, взял с полки электробритву и стал бриться.

      – Ой! Ах, хорошо! – вздрагивала Ольга под душем.

      – И вот я о чем подумал. Мы сами не будем звонить Ковшову. Пусть сидит и ждет звонка. А Найман в это время поедет к кооператорам. С болванкой. И пощупает Ковшова за вымя.

      – Как? – Ольга выключила душ.

      – Радиотелефон стоит у кооператоров. Ясно? – Ребров посмотрел на нее.

      – Гениально! – Ольга покачала головой и хлопнула мокрыми ладонями. – Гениально!

      – Так победим.

      Ребров плеснул в ладонь одеколона и быстро размазал по щекам.

      Завтракали,