Ты маньячка, я маньяк, или А пес его знает. Людмила Милевская

Павлович оторопел:

      – Ты меня потеряла?! Это я тебя потерял!

      – Я здесь была, как ты и велел.

      – Я велел? Я ждал тебя в ресторане.

      – Правда? Слышу впервые.

      Он впился пытливым взглядом в ее голубые глаза: «Врет или снова все перепутала?»

      Евдокия была расстроена – искренне, ошибаться никак он не мог: знает свою жену.

      – Ленечка, по всему санаторию бегала, искала тебя, и в ресторане была, и к дежурной сто раз возвращалась, – защебетала она.

      – Ладно, нашлась и нашлась, – махнул он рукой. – Смотри, больше не пропадай.

      – Ни на шаг не отойду, – заверила Евдокия и протяжно вздохнула.

      Лагутину вдруг почудилось, что внутри у жены неспокойно: идет там мучительная борьба. Но спрашивать было некогда: во-первых, проголодался, во-вторых, надо было спешить – неотвратимо близился вечер…

      В общем, было не до того. Потом же, набросившись на еду, и вовсе он не заметил, что Даша особо задумчива и грустна.

      А ее напугал разговор с Евой, точнее, продолжение их разговора. Вопреки ожиданиям мужа, Евдокия не стала долго прощаться с дежурной. Как только Лагутин скрылся из вида, она извлекла из кармана свой сотовый и, помахав дежурной рукой, помчалась вниз по ступеням:

      – Евусик, это твой Дусик. Как обещала, звоню. Ты где?

      – Там же, где и была.

      – А где ты была?

      – Что-оо?!

      Евдокия взмолилась:

      – Евусик, прости. Мало, что я рассеянная, так еще и Ленчик мой сильно не в духе. Ко всему придирается, просто кругом идет голова. Видно, бабуля была права, ну да бог с ним, напомни, ты где?

      Ева со вздохом напомнила:

      – Под унитазом я, Дуся, сижу.

      – Зачем?

      – На всякий случай.

      – На всякий случай?! Что это значит?

      – Ой, Дуся! Неужели не ясно? Кровь, капельки эти… Я сама не своя. От страха, полные, Дуся, штаны – самое место мне под унитазом. И потом, здесь безопасней: щеколда, дубовая дверь…

      – И долго ты собираешься в туалете сидеть?

      – До тех пор, пока ты не приедешь.

      – Пока я не приеду?!

      Евдокия нервно икнула и решила открыть секрет:

      – Евусик, я приехать никак не могу.

      – Почему?

      – Я далеко. Мы с Ленчиком в Сочи. Вернемся не раньше утра.

      Ева трагично восприняла весть: она зарыдала, зло и беспомощно приговаривая:

      – Зачем эти друзья, когда на них положиться нельзя? Ирка в Париже, Майка за городом, с любовником на пикник укатила…

      – Она мне звонила, хвастала, знаю, – вставила Евдокия.

      – … Ты завеялась в Сочи. Всем на меня плевать, – продолжила Ева и завопила: – Я погибла! Погибла!

      Паникуя, и Евдокия в унисон завопила:

      – Погибла?! Ты?! Почему?!

      – Тебе-то какая разница, – отмахнулась, рыдая Ева. – У тебя есть дела поважней.

      – Евусик, не вредничай, я тоже сейчас от страха умру! Давай, по-быстрому все выкладывай, пока Ленчик меня не нашел!

      И Ева ошеломила подругу:

      – Это маньяк!

      – Маньяк? – с ужасом пискнула