Желтоглазые крокодилы. Катрин Панколь

настаивала Жозиана, – только при таком условии я сдамся и позволю твоим жирным лапам тискать себя!»

      Марсель Гробз был без ума от тела Жозианы Ламбер.

      Марсель Гробз был без ума от мозгов Жозианы Ламбер.

      Марсель Гробз был без ума от крестьянского здравомыслия Жозианы Ламбер.

      Ему пришлось слушать.

      – Нужно повысить Шаваля, иначе он уйдет к конкурентам.

      – У нас почти нет конкурентов, я их всех съел!

      – Ты заблуждаешься, Марсель. Ты их сделал, спору нет, но в один прекрасный день они могут очухаться и сделать тебя. Особенно если Шаваль им слегка подсобит. Давай, посерьезней! Слушай меня внимательно!

      Она выпрямилась, закутавшись в розовую простыню, нахмурила брови. Вид у нее был весьма серьезный. У нее всегда был серьезный вид – и когда она занималась делами, и когда предавалась любви. Эта женщина не умела притворяться и лукавить.

      – Смотри, как все просто: Шаваль одновременно превосходный бухгалтер и отличный продавец. Мне бы не хотелось увидеть в числе твоих врагов человека, который обладает обоими качествами – и ловкостью продавца, и смекалкой бухгалтера. Первый зарабатывает деньги, работая с клиентами, второй делает процесс максимально рентабельным. Как правило, у человека бывает лишь один из этих двух талантов…

      Марсель Гробз оперся на локоть – весь внимание.

      – Коммерсанты умеют продавать, но редко разбираются в финансовых тонкостях: способ оплаты, сроки, расходы на поставки, оговоренные скидки. Да ты сам, если меня нет под рукой, иногда затрудняешься…

      – Ты прекрасно знаешь, что я уже жить без тебя не могу, моя мусечка.

      – Это только слова. Мне нужны весомые доказательства.

      – А все потому, что я очень плохой бухгалтер.

      Жозиана улыбнулась, намекая, что так просто он не отделается, и продолжила свою речь.

      – Между тем все эти финансовые мелочи очень важны, именно от них зависит, сколько ты в результате получишь – много нулей или один большой ноль!

      Марсель Гробз устроился поудобнее. Сел, прислонился головой к медным прутьям кровати, размышляя над словами подруги.

      – То есть ты хочешь сказать, что прежде чем Шаваль все это поймет сам, прежде чем он поднимется против меня и станет опасным…

      – Мы его повысим!

      – И кем мы его назначим?

      – Управляющим, пускай раскручивает фирму, а мы пока будем развивать другие направления… Больше нам выжидать нельзя. Ты уже не действуешь, ты реагируешь. А ведь у тебя дар, у тебя нюх на дух времени, ты всегда чувствуешь, что людям надо. Повысим Шаваля, пусть барахтается в текущих делах, а мы поплывем на волнах будущего! Неплохо, да?

      Марсель Гробз навострил уши. Впервые она произнесла «мы», говоря о предприятии. И причем сказала это несколько раз подряд. Он чуть отодвинулся, чтобы лучше рассмотреть ее: возбуждена, раскраснелась, лицо сосредоточенное, брови сведены галочкой, топорщатся светлыми волосками. Он подумал, что эта женщина, эта идеальная любовница, которая в постели не знала запретов, которая была необыкновенно одаренной в любви, к тому же достаточно