Сухотин. Алики Пирамида

владелец завода, с холодным цепким взглядом и уверенными, деловыми манерами. Нас с Григорием они приняли не то чтобы радушно, ведь Анна наше присутствие в этом тесном семейном кругу никак оправдывать не стала, но приняли, и даже пригласили отобедать. Ничего интересного, впрочем, в этом застолье не было, как и вообще в Невьянске.

      Мы с Григорием пытались собрать хоть какие-то сведения, хоть что-то, что могло опорочить репутацию Вульфов, и что газеты согласились бы напечатать, но тщетно. То есть сведений мы собрали много, простой люд клеветал на Вульфов (немцев) с удовольствием и взахлеб, но то-то и оно, что это была именно клевета. Вульфы подозревались в чем угодно: в связях с нечистой силой, в растлении девиц (адреса, по которым проживали девицы с многочисленным Вульфовским потомством, прилагались), в умышленном оскорблении православных святынь, в чем угодно – но на то, что Вульфы убийцы и вампиры, народной фантазии не хватало. Даже странный вид Вульфа-младшего, который и в Невьянске успел отметиться мертвенным театральным гримом, истолковали как чрезмерное, недостойное мужчины франтовство, и все. Синематографа в Невьянске не было, и мода на вампиров пока обходила его стороной.

      Но то были простые люди, лавочники, разносчики и так далее, образованные же граждане вроде врачей и преподавателей местной гимназии о Вульфах говорить и вовсе не желали. Можно было, конечно, встретиться с рабочими Вульфовских заводов. Их показания, по крайней мере, имели бы хоть какой-то вес, но и это оказалось невозможно. Бараки, в которых жили рабочие, составляли с заводом единый комплекс, находились за мощным забором, и пройти туда было нельзя.

      Одно радовало – с Анной было все в порядке, что в гостинице ее, что когда она переехала к Вульфам. Ей даже никто не препятствовал с нами встречаться, а вот обоих Вульфов при этом она, напротив, видела редко. Они никогда не спускались к завтраку, к обеду появлялись изредка, и вообще почти все свое время проводили на заводах. Даже подготовкой к скорой свадьбе Анна занималась одна. Ей предоставили автомобиль и шофера, и она бесконечно ездила по местным лавкам, составляя списки всего того, что должны были доставить ей из Екатеринбурга. Уже даже шилось платье, и составлялось меню, приехал уже и поверенный, со дня на день ждали отца Анны, а дело наше так и не сдвинулось с мертвой точки.

      – Это невозможно! – восклицал Григорий, и без того не видевший большого смысла во всей это деятельности.  – Мы уже почти неделю здесь, а зачем, что мы сделали? Как мы помогли Анне? Ее вот-вот отдадут за человека, которому место в сумасшедшем доме!  Сегодня же вечером я заберусь к ней в окно и попрошу ее бежать!

      – Зачем такие страсти, почему сразу в окно? – рассмеялся я. – Она решит еще, чего доброго, что это Вульф, начнет кричать, перебудит весь дом, и все кончится тем, что вас отведут в полицию.

      – Но что тогда делать?

      Вопрос этот так и остался висеть в воздухе.

      8. Кровь.

      Я проснулся со странным чувством опасности  – кромешный мрак вокруг, казалось, глядел на меня, я кожей чувствовал, что в комнате кто-то есть. Кто-то другой,