Из хорошей семьи. Мария Воронова

минутку, он постучал:

      – Таня, у тебя все хорошо?

      – Господи, зачем ты только про печенку вспомнил, – простонала она, – снова накатило.

      – Извини.

      – Не стой над душой, ради бога!

      Федор отправился на кухню приготовить крепкий сладкий чай, который в семье считался лучшим средством от пищевого отравления. Наверное, Таня напрасно вчера поужинала, вот симптомы и вернулись. Он ополоснул заварочный чайник и взмолился, чтобы это действительно оказалось так, просто отравление, а не настоящая болезнь, называть которую он даже мысленно боялся.

      В хлебнице обнаружился вчерашний батон, и Федор решил приготовить белые сухари, вспомнив, что жена делала такие для него и дочери Ленки, когда им случалось отравиться. Правда, произошло это раз или два за всю жизнь, потому что Таня строго следила за их питанием.

      Только он поставил противень в духовку и отрегулировал газ, как вошла Таня.

      – Черт знает что, – буркнула она, – минуту назад тошнило, а теперь дико хочу есть, прости уж за натурализм.

      Федор показал на духовку, сквозь стекло которой виднелись бледные ломтики батона. Татьяна поморщилась:

      – Да нет, я хочу жареных баклажанов. До дрожи просто. Такие, знаешь, аппетитные кружочки со сметаной и чесночком, ох…

      – Тань, это сейчас тебе нельзя.

      – И не сезон, как назло. Вот где их сейчас купишь?

      – Ты не фантазируй, а пойди полежи, – заботливо предложил Федор.

      – Да ну тебя!

      – Правда, полежи. В таком состоянии мы все равно никуда не поедем.

      – Поздравляю, добился своего, – фыркнула жена.

      Федор не стал спорить, а молча принес тазик и поставил возле дивана, на котором устроилась жена. Потом застелил кровать, зная, как раздражает Таню неубранная постель, привел себя в порядок, проверил сухари в духовке и опустился в кресло со свежим томиком «Нового мира» и чашкой кофе, решив из солидарности не завтракать.

      – Ну вот что ты расселся? – сварливо поинтересовалась жена.

      – А что, Танечка?

      – Ничего, Федя, просто ты дико меня бесишь!

      – Да что я не так сделал?

      – Просто бесишь самим фактом своего существования.

      – Могла бы уже привыкнуть за двадцать-то лет.

      – Сегодня как-то по-особенному. И баклажанов хочется, сил нет. Слушай, Федь, а попроси у Марины Петровны, наверняка у нее завалялась баночка, я знаю, она в этом году много закатывала.

      Федор покрутил пальцем у виска:

      – Тань, ты понимаешь, чего хочешь? Чтобы прокурор города побирался у своих подчиненных? Выцыганивал еду? Я уж молчу, что тебе еще неделю минимум нельзя такое.

      – А ты скажи, что я ей за это торт испеку.

      Он отмахнулся, но Татьяна не унималась:

      – Хорошо, хорошо! Передай, что скажу рецепт своего яблочного пирога, за него она тебе душу продаст.

      – Не нужна мне ее душа.

      Татьяна рывком села на диване:

      – Раз в жизни попросила человека что-то для меня сделать, так нет! Ты