Прощай, Золотой лев!. Сьюзан Хинтон

внезапно рассмеялся.

      – Смотри-ка, что у меня есть,  – и он помахал перед моим носом тремя долларовыми купюрами.

      – Откуда ты их взял? – спросил я, хотя я отлично знал, откуда.

      Марк соображал быстро, его не надо было учить, как угнать машину или подчистить чужие карманы.

      – Это был добровольный взнос,  – серьезно сказал Марк.

      Это была старая шутка, но Эмэндэмс попался:

      – Что за взнос?

      – Чтоб не сломали нос,  – сказал Марк, и Эмэндэмс хотел было рассмеяться, но вместо этого скривился от боли. Я чувствовал себя отлично. Теперь можно было не беспокоиться, что Чарли нас отделает.

      Вдруг Марк пихнул меня.

      – Хочешь еще немного поразвлечься?

      – А то,  – сказал я.

      Марк двинулся к следующему перекрестку. Там стоял темнокожий парень и ждал зеленого света.

      – Можем ему навалять – сказал Марк, но тут подал голос Эмэндэмс.

      – Тошно мне от вас! Вы только что меня спасли от каких-то чуваков, которые прикопались ко мне, потому что я не такой, как они, а теперь вы сами собираетесь прикопаться к нему, потому что он не такой, как вы. Вы считаете меня странным, но на самом деле это вы странные.

      Мы с Марком остановились и уставились на Эмэндэмса. Он плакал. Я бы, наверное, меньше удивился, если б он взял и растворился в воздухе. В нашем районе не увидишь, как парень плачет, если только у него нет причины куда серьезнее, чем была у Эмэндэмса. Он вдруг бросился бежать, не оглядываясь. Я хотел было бежать за ним, но Марк поймал меня за руку:

      – Оставь его в покое,  – сказал Марк.  – Он просто сам не свой после того, как эти парни к нему прицепились.

      – Ага,  – сказал я. Это было похоже на правду. Такое и со мной бывало раньше, я помнил, как это стремно. И потом, Эмэндэмс был еще ребенок, ему только исполнилось тринадцать.

      Марк нагнулся и поднял что-то с земли. Это был пацифик Эмэндэмса – видимо, упал, когда Эмэндэмс кинулся бежать. Не так уж хорошо он связал концы шнурка.

      – Напомни мне ему отдать,  – сказал Марк, сунув пацифик со шнурком себе в карман.  – Давай зайдем к Чарли и отдадим ему три бакса, пока я не накупил на них сигарет?

      – О’кей,  – сказал я. Мое хорошее настроение куда-то улетучилось. Я размышлял о том, что сказал Эмэндэмс, про тех, кто не похож на других. В этом было много правды. Богатые детки любили приезжать в нашу часть города и высматривать, к кому бы прикопаться. Потом около года назад пару ребят убили в такой драке, и эти потасовки постепенно прекратились. Но у нас всё равно то и дело сходились банды, или народ из разных клубов устраивал месилово, или просто кто-то к кому-то прикапывался, как сегодня Шепарды к Эмэндэмсу – такое вообще происходило каждый день. Я в принципе не возражал, если только прикапывались не ко мне. Я любил драться.

      – Пошли,  – позвал Марк,  – может, облапошим кого-нибудь у Чарли.

      Я усмехнулся и рванул вслед за ним. Марк был моим лучшим другом, я любил его как брата.

      2

      На следующий день после школы мы