Прощай, Золотой лев!. Сьюзан Хинтон

теперь-то твоя сестра вернулась, так что она может сидеть с детьми,  – сказал я, пытаясь помочь ему. До Эмэндэмса дошло, что мы считаем его чокнутым.

      – Кэти после школы работает, она не может. Не знаю, как мне вас убедить, что мне нормально.

      – О’кей-о’кей, убедил,  – меня тоже эта тема утомила, и потом, я начал всерьез беспокоиться о том, откуда мы до завтра возьмем три доллара. Чарли заработал свою репутацию сурового парня не милым общением с клиентами, особенно с теми, которые не платят.

      Когда мы добрались до боулинга, было уже десять. Народу было немного. Мы с Марком смотрели, как другие играют, а Эмэндэмс уткнулся в свой пакет с конфетами. Наконец мне это надоело, и я спросил его, какого хрена он там делает.

      – Посмотри сам,  – он протянул мне открытый пакетик.  – Поднеси его прямо к глазам.

      Я так и сделал, но увидел только пригоршню конфет в пакете.

      – Красиво, скажи? – спросил Эмэндэмс.  – Ты посмотри на все эти цвета.

      – Ага,  – сказал я, думая, что если б я не знал Эмэндэмса, решил бы, что он накурился.

      – Дайте посмотреть,  – сказал Марк, и я передал ему пакет.  – Ого, кайфово. Вот это цвета,  – он отдал пакет обратно Эмэндэмсу, посмотрел на меня и пожал плечами.

      Эмэндэмс встал.

      – Мне пора домой. Увидимся, парни.

      – Мы же только пришли,  – возразил Марк.

      – Я просто с вами за компанию прошелся, а теперь мне пора домой.

      Я проводил его взглядом.

      – Странный он малыш,  – сказал я.  – Странный, и всё тут.

      Марк зажег сигарету, это была последняя, так что мы стали затягиваться по очереди.

      – Знаю, но я от него тащусь. Ладно, пошли догоним его, тут всё равно делать нечего.

      Выйдя на улицу, мы увидели Эмэндэмса на углу. У него на хвосте висели трое парней. Когда ты видишь такое в этих местах, ты сразу понимаешь: кому-то сегодня не поздоровится. В данном случае – Эмэндэмсу.

      – Пошли,  – сказал Марк, и мы срезали через переулок, чтобы их перехватить.

      Трое на трое. Шансы были бы равные, вот только Эмэндэмс был из тех ребят, что против насилия и за мир во всем мире, а мы с Марком не захватили с собой оружия. В конце аллеи мы с Марком притормозили и перешли на шаг. Теперь мы слышали голоса парней, которые шли за Эмэндэмсом, и один из них я узнал.

      – Эй ты, дитя цветов, обернись-ка! – Они пытались поддеть его, но Эмэндэмс просто шел дальше своей дорогой.

      – Это Шепард,  – прошептал мне Марк.

      Мы поджидали их в конце переулка, но они всё не появлялись. Видимо, прижали Эмэндэмса к стене. Мы слышали их голоса.

      – Эй, хиппи, ты чего не отвечаешь, когда с тобой разговаривают? Это некрасиво.

      – Кудряха, чего бы тебе не оставить меня в покое? – голос Эмэндэмса звучал очень терпеливо. Я перешел на другую сторону аллеи как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кудряха выхватил нож и перерезал шнурок, на котором висел пацифик у Эмэндэмса на шее. Пацифик упал на землю, Эмэндэмс нагнулся, чтобы его поднять, и тут Кудряха врезал ему в лицо коленом.

      Мы