Имперские войны: Имперские танцы. Имперские войны. Имперский гамбит. Сергей Мусаниф

ними. Если к этому человеку приплывут дикари на своих лодках, он отобьется от них и с одним ружьем, а если к нему пожалует авианосец с полным боевым снаряжением, то ему никакая пушка не поможет.

      – Глубокая мысль, – сказал Клозе. – Настолько глубокая, что в ней можно утонуть.

      – Если вдруг к нам и прилетят, – сказал Юлий, – то сам факт, что прилетели к нам, подразумевает превосходство иной расы над нашей собственной, так что воевать с ней нам будет просто нечем. А если мы сами кого-то найдем, то технологическое преимущество будет на нашей стороне. Но лично я думаю, что, если и есть в округе разумная жизнь, она находится в эмбриональном состоянии и мы ее просто не замечаем.

      – Ну а вдруг?

      – Что – вдруг? Что? Подумай сам, Вселенная бесконечна, и время в ней тоже. Человечество – песчинка на фоне этой пустыни. Песчинка, несомая ветром. И какова вероятность того, что рядом с ней будет пролетать точно такая же песчинка?

      – Довольно большая, – сказал Клозе. – В пустынях песка полно.

      – Но песчинки все разные, – сказал Юлий. – И курс двух песчинок вряд ли может быть параллельным долгое время.

      – Метафора с пустыней ни к черту не годится, – сказал Клозе. – С островом было еще куда ни шло, но пустыня – полная фигня. Даже у тебя бывают проколы.

      – Тогда наливай, – сказал Юлий.

      Клозе налил.

      – За девчонок, – провозгласил Юлий. – За загорелых девчонок с Эдема, которых мы навестим сразу же, как выпутаемся из этой войны.

      Они выпили.

      – Это не война, – сказал Клозе, ставя пустой стакан на стол и прикуривая сигарету из пачки Юлия. – Это – антитеррористическая операция.

      – Когда террористов десятки тысяч человек, то это уже война, – сказал Юлий. – Давай хотя бы в узком кругу называть вещи своими именами. Мы говорим «антитеррористическая операция», подразумевая войну. Мы говорим «отлетал свое», подразумевая смерть в боевом вылете. Мы говорим «сепаратист», подразумевая врага.

      – Мы говорим «девчонка», подразумевая проститутку, – подхватил Клозе.

      – Не надо об этом, – взмолился Карсон. – Юлий, ты намекаешь, что нам не нужен такой большой флот?

      – Именно, – сказал Юлий. – Более того, большой флот может стать смертельно опасным для Империи. Когда куче военных нечего делать, я сейчас не говорю о беднягах, занятых на этой планете, они дуреют. А дурные военные могут выкинуть что угодно.

      – Например? – осведомился Клозе.

      – Какой-нибудь адмирал может объявить себя императором и попытаться захватить власть. Или просто хапнуть себе пару планет с целью поиграть в «войнушку». Это закон жанра, – объяснил Юлий. – Если ружье есть, то рано или поздно оно все равно выстрелит, несмотря даже на желания своего хозяина.

      – Совсем недавно это была пушка, а не ружье, – заметил Клозе.

      – Это неважно, если вы понимаете, что я имею в виду.

      – А если не понимаем?

      – Тогда это тем более неважно, – сказал Юлий. – Наливай.

      – Я