Лучшее, чего у меня нет. Анастасия Хатиашвили

Лакур “Мы в порядке”.

      У него были густые белые волосы до плеч и бирюзовые глаза, которые, когда Акакий входил в раж, превращались в океан. Бушующий, волнительный и неподвластный страстям человеческих и плотских. С первого взгляда невозможно было точно определить, сколько этому мужчине лет. Пятьдесят, пятьдесят пять, максимум шестьдесят. Его фигура и взгляд излучали редкую красоту, спокойствие и достоинство, но не поверхностные, а глубинные, которые трогали не каждого и далеко не сразу.

      Что касается характера, то Акакия знали больше как молчуна, чем болтливого человека. Хотя он был больше гулякой, чем затворником. Про таких говорят, у себя на уме. Сам же Акакий считал себя очень самокритичным, при этом довольно жизнелюбивым, но немного замкнутой личностью, иногда суровой и даже сварливой. Супруга же часто называла его коротко и ясно – занудой, что всегда его больно ранило, однако он не показывал виду, просто хмурясь и молча, долго и внимательно глядел на жену.

      Когда много лет назад на пороге его дома вдруг появился молодой красивый человек и назвался Зазой, Акакий его не сразу узнал. Заза смотрел в его глаза с таким укором и печалью, что Акакию впервые стало по-настоящему стыдно.

      Годы пролетели и Заза сильно изменился. Акакий представил, как выглядела его дочь Русудан. Наверное, такая же красавица, как и сын.

                                                     *****

      «Как назовем сына?» – спрашивала Эка примерно за месяц до родов.

      Акакий гладил большой живот супруги правой рукой и улыбался.

      «Заза».

      «Почему Заза? У тебя кто-то был в роду с таким именем?» – Эка убрала со лба упрямую челку и уставилась на мужа.

      «Я вчера смотрел передачу про Заза. Это иранская народность. Ударение в слове ставится на второй слог. По-другому их зовут Дымли. Живут на востоке Турции, в верховьях рек Тигра и Ефрата. Их часто причисляют к курдам. Но у них свой язык. Знаешь, как называется?»

      «Как?»

      «Зазаки».

      «Мило».

      «А какую веру они проповедуют?»

      «Кто ислам, точнее алавизм».

      «Впервые слышу о такой религии».

      «Это религия персидского направления ислама. Некоторые ученые вообще не относят алавизм к исламу, называя ее отдельной религией, смежной христианству и даже язычеству».

      «А при чем тут наш сын?»

      «Не знаю, запала мне в душу эта программа. Как-то по-особенному диктор говорил. Зазаки…», – Акакий широко улыбнулся и задумался.

      «Тем более вчера был день летнего солнцестояния, день по-своему сакральный… Я решил, что раз это мысль пришла мне в голову, то неспроста».

      «А дочь как? Тоже на букву З? Может Зозефина?» – Эка рассмеялась.

      Акакий как будто не заметил шутки супруги.

      «Русудан».

      «Русудан?»

      «Да. Это самая моя любимая грузинская царица».

      «Почему?»

      «Потому что она была прекрасной дочерью царицы Тамар и Давида Сослана”.

      «Ну и что? Если мне не изменяет память, она была намного слаба, по сравнению со своей знаменитой матерью-правительницей».

      «Ты права. Русудан была слишком