Лучшее, чего у меня нет. Анастасия Хатиашвили

сняла с плеча рюкзак. Я замолчал и потушил сигарету в стеклянной пепельнице на подоконнике. Тяжелая, любимая отцовская пепельница, которой можно разбить окно, телевизор, мамину картину с водопадом на стене, чью-то голову. Тут из открытого окна послышался громкий звук сирены: дети в очередной раз задели мячом стоящий под окном джип соседа Отара.

      – Торнике, я не буду скрывать. Знаю, будет больно. Но лучше так.

      Тут Мзекала замолчала и внимательно посмотрела на свою ладонь, как будто отыскивала в ее хрупких линиях какой-то важный знак, подсказку или глоток смелости для продолжения разговора. У нее были маленькие красивые руки, которые столько раз успокаивающе поглаживали мою щетину перед сном.

      – Мне предложили практику в Польше, в Кракове. Сроком на десять месяцев. Может, год. И я согласилась. Краков чудесный город. Кстати, ты знал, что там проходили съемки “Списка Шиндлера”?

      Я выдохнул, но не сдвинулся с места. Шея затекла, я дотронулся до нее и стал разминать пальцами.

      – Ты согласилась уехать на практику в Польшу, не обсудив это со мной? – я прислонился спиной к подоконнику, вцепившись в него сзади двумя руками. Казалось, затекает все тело, как будто заполняется едким газом, запах которого не предвещал ничего хорошего.

      – Да, – в этот момент Мзекала впервые подняла на меня глаза. Я подумал, что совсем не узнаю ее лица, столь чужим оно мне показалось. – Но это еще не все.

      Я почувствовал, как на затылке поднимаются волосы. А мою глотку словно сжала чья-то тяжелая рука. Я потянулся за пачкой сигарет на полке с книгами: Бродский, Галактион, Довлатов, Фрейд, Селлинджер, Думбадзе, Эспиноза, Достоевский. Все они внимательно следили за развитием ситуации. Сигарета же упорно не хотела выскакивать из пачки. После третьей попытки я все же вытащил кривую сигарету, выпрямил ее, прикурил и глубоко затянулся.

      – Токо, мы с тобой взрослые люди. Так что давай начистоту. Прости, но у меня уже нет к тебе тех чувств. И, думаю, нам не стоит тратить друг на друга время. У меня есть отличный шанс продвинуться по карьерной лестнице.

      Я глубоко затянулся и опять потушил сигарету, запачкав пальцы в пепле.

      – У тебя кто-то появился? – прямо спросил я.

      Мзекала посмотрела на меня, как будто только что обнаружила меня в комнате. Клянусь, в тот момент я четко видел в ее глазах ответ.

      – Нет, Ток. – вздохнула она. – Но может появиться, если мы так вот продолжим наши отношения. – Мзекала сняла с себя куртку и бережно положила ее на спинку дивана.

      – «Вот так» – это как? – я присел к ней на диван и взял ее руки в свои. Они были холодны, как ледышки.

      – Ты хочешь сказать, что ничего не замечал? За весь день ни звонка, ни сообщения. Все праздники на диване. Мы никуда не выходим, не целуемся, даже не говорим.

      – Ты же знаешь, у меня много работы. – я отпустил ее руки.

      – Не говори мне про это. Работа тут не при чем. Когда чувств нет, их нет. Хоть с работой, хоть без нее.

      Я